– Ну я же вернулся! – Кузя улыбнулся во весь рот нормальной человеческой улыбкой. – А значит, мы все расследуем и разберемся, – он хитро подмигнул, а потом сполз с подоконника и спросил: – Гермес Аркадьевич, а как вы думаете, чей это был кошмар про Пустошь? Ваш или мой?

– Не знаю, Кузя. Но главное – чтобы он не стал общим… Давай спать. Завтра на пробежку и тренировку. А потом еще надо заехать на собрание к дамам, рассказать что-нибудь интересное.

– Улыбочку!

Див послушно растянул губы. Раздался щелчок фотоаппарата, и в руки колдуна упала фотография. Он дождался, когда проявится изображение, критически оглядел и произнес:

– Ну и рожа. Девка выглядит как покойница.

– Она давно мертва, – бесстрастно произнес див, меняя облик девчонки на свою истинную форму. – Этого достаточно, надеюсь?

– Да. – Колдун засунул фотографию в конверт, – все равно эта идиотка попалась. А от старухи никакой пользы.

– Она контролирует чародейку, – див протянул руку.

– Да… только польза от этого какая, если чародейка будет в тюрьме? Ладно, попытаюсь вытащить. Она нам еще пригодится. Вот, – он передал диву сверток с жезлами.

Див взял его, открыл и пересчитал.

– Тут только восемь.

– И что? – колдун начал выходить из себя. – Я что могу сделать? Я чародей?! Нет! Где я, по-твоему, должен их взять? Больше нету, – отрезал он.

– Хорошо. Этого должно хватить. Пока.

– Да. Фото я старухе все равно отправлю, тем более что оно последнее. Как некстати, что приходится отсылать тебя… Но посыльных больше нет. Граф Аверин, проклятая ищейка… какого дьявола он все время стоит у меня на пути и ломает планы?! – колдун пнул стол. Со стола, звякнув, на пол слетела старая масляная лампа. – Это проклятие какое-то, что ли? С другой стороны, подарок он нам тоже сделал княжеский. Нет, даже императорский! – колдун захохотал.

Див терпеливо ждал. Человек был невероятно скучным, и див испытывал удовольствие от мысли, что десятилетняя работа с ним наконец закончена.

– Ладно, все, пора, – колдун словно бы спохватился. Подошел к вырезанному на камне посреди зала алатырю и опустил мостки. Див прошел по ним в самый центр и замер в ожидании.

– Скоро все начнется, – прошептал колдун, – и тогда никто, никто нам уже не помешает, правда? – Он подмигнул диву, убрал мостки и начал делать руками пассы, раскручивая звезду.

Див ничего не ответил. Его больше не волновал этот мир. Крепко сжав сверток с жезлами, он высвободил демонический облик, и поднявшийся вихрь унес его в Пустошь. В одном этот глупый человек был прав. Теперь никто не сможет им помешать.

Николай Антонович зашел в кабинет и вежливо поклонился. Императорский див оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на него.

– Чем могу служить? – осведомился Николай Антонович. Он долго ждал перед высокими дверьми: вызвали его еще полчаса назад.

Вместо ответа Императорский див поднялся со своего места, и почти сразу же Николай Антонович ощутил летящий ему в лицо удар. Он едва успел уклониться, и рука дива лишь слегка коснулась щеки.

– Что ж, неплохо, – одобрительно произнес Императорский див и, придвинувшись почти вплотную, заглянул ему прямо в глаза: – Я хочу, чтобы вы честно ответили мне. От этого зависит наше дальнейшее… сотрудничество.

Николай Антонович взгляда не отвел. Он прекрасно понимал, что имеется в виду под «сотрудничеством». Если колдун ответит неверно – то отнюдь не отставка ему грозит. Это отчетливо читалось в глазах Императорского дива.

– Конечно, – спокойно произнес Николай Антонович. Он не сомневался, что его ожидает подобная проверка. И будет она не одна.

Императорский див вернулся на свое место. Он двигался так быстро, что даже Николаю Антоновичу с трудом удавалось за ним уследить.

Сев за стол, Императорский див снова смерил его взглядом.

– Итак, вы знали?

Николай Антонович задумался, но только на секунду. Это люди считали, что див не может солгать колдуну, а вот наоборот – сколько угодно. Ошибка, которая многим стоила жизни. У дивов очень тонкое обоняние, а лгущий человек, особенно нервничающий или испуганный, пахнет иначе.

– Я догадывался, – сказал он, – хотя полной уверенности у меня не было.

– Каким образом? – Ледяные глаза продолжали его сверлить.

– Запах. Я общался и с императором, и с прежним, – он подчеркнул это слово, – Императорским дивом. Их запах был очень похож.