Шрифт:
— Эй, ты паукообразное!
Вся толпа людей и нелюдей обернулась. В коридоре стояла Нина — мокрая и злая.
— Да чтоб тебя! — выпалил Клим.
Ну что за чокнутая девка?! Вернулась таки! А в руках…
— А ну отойдите от этого хренова героя, суки сраные! — рыкнула Нина и подняла пулемет, который Клим притащил из лагеря сталкеров. — Сейчас всех ПЕРЕХЕРАЧУ!!!
Упырицы зашипели. Мамаша ощерилась и приготовилась к прыжку.
Но тут в противоположном конце коридора загрохотали сапоги, и из-за угла высыпали вооруженные бойцы Чертовой дюжины. Но далеко не в полном составе…
— Нихера ж себе!!! — воскликнул парень по кличке Шило. — Вы, девочки, в порядке?
— Сука, и они в нексов превратились?! — раскрыл рот Войц.
— Нет, в девок я стрелять не приученный… — застонал Кузьмич.
Тесак только сплюнул.
— Девочки… — паучиха кивнула на вновь прибывших.
Упырицы зарычали и сорвались с места.
— Ох, ты ж сук… — выпалил Шило и поднял винтовку.
И тут раздался дикий грохот, и на них обрушился потолок.
Глава 4
— Вам мат, Анастасия Михайловна, — пискнула Марфуша, переставив коня.
Что-о-о-о?! У Насти глаза едва не вылезли на лоб. Как так?!
Она еще минуту пыталась осознать очевидное, но факт оставался фактом — ее король загнан в угол. Марфуша ее сделала.
— Как тебе это удалось?!
— Я… передвинула лошадь…
— Не лошадь, а коня! Как? Не понимаю! — воскликнула Настя и откинулась на спинку стула.
Научила горничную играть только два часа назад, а она уже мат ставит!
Настя скосила глаза на еще одну шахматную доску, одиноко стоящую на длинном обеденном столе. Фигурки на ней она не смела трогать даже пальцем. Они с Амальгамой так и не закончили партию. «Схватка» шла к развязке.
Нет, она просто обязана проверить ВСЕ возможные комбинации и варианты развития событий. Она не может проиграть этой инопланетной гордячке!
— Может быть, пора спать, Анастасия Михайловна? — подошел к столу Зубр с лампой в руке. — Вы сидите тут уже четвертый час.
— Ни за что! Пока Женя не вернется, я не смогу уснуть. Кстати, Василий, твой ход!
И она ткнула пальцем в третью доску, которая уже полчаса ждала Зубра. Дворецкий вздохнул, поставил лампу на стол и передвинул ферзя.
— Шах, — сказал он и пошел к камину.
— Чего?! — подпрыгнула Настя на месте. — Не может быть!
— Анастасия Михайловна, вы достойный соперник, но четыре часа одновременной игры со всем штатом слуг попеременно — это уже чересчур.
— Нифига! В ГАРМе мы играли и по шесть часов! Где там Глаша с моим чаем?
И она скосила глаза на четвертую доску, где бедного белого короля окружили со всех сторон, а ферзь уже затягивал удавку на его горле.
— Я отправил ее спать, — ответил Зубр. Завтра тяжелый день. И вам желаю того же. Марфуша?
— Да, — подскочила горничная. — Позвольте, Анастасия Михайловна?..
— Иди-иди, спокойной ночи, — вздохнула Настя и рассыпала фигурки по доске. Дурацкая идея, как ни крути.
А еще брат куда-то запропастился! Да что ж такое?
На часах 2:15. Столовую освещала единственная лампа в руках Зубра и огонь, потрескивающий в камине.
— Женя не звонил? — спросила Настя дворецкого, когда за Марфушей закрылась дверь.
— По-моему очевидней некуда, что его благородие остался на ночь у Кречетовых, — вздохнул дворецкий и лукаво усмехнулся. — Как ни крути там много дам его возраста.
— Точно, блин, — Настя тяжело поднялась со стула. — Ладно, всем спать.
Она вышла в коридор и зашагала к своей комнате. Нечего засиживаться, а то еще подумают, что кроме брата у нее и друзей нет.
Хотя это недалеко от истины… В ГАРМе за спиной постоянно шептались из-за того, что она ни Саблина, ни Скалозубова, а вообще… Какие уж тут друзья? А в поместье дедушки одни слуги да подхалимы. И Берс.
А насчет Жени — Зубр прав. Как всегда в общем-то… Женя младше на три года, но при этом иногда кажется, что он прожил уже не одну жизнь.
И еще этот его взгляд — такой ей приходилось видеть только у матерых ликвидаторов высших рангов, которые умудрялись выживать на Нексусе неделями.
Прям мурашки по коже…
Ой, надо быстрее добраться до постели… Голова кружится… Ноги как ватные… Что-то совсем нехорош…
Шаррат сорвался с края крыши и с испуганным ревом полетел вниз. Щупальце обвилось вокруг моей ноги словно бич, а потом и я заскользил по мокрой черепице!