Я ведь дышать боялась в его сторону сегодня, поэтому не заметила, произошедших с ним изменений. Увы, Денис Казанцев за прошедшие восемь лет не обзавелся пивным брюшком, вторым подбородком, и горб у него, к сожалению, не вырос. Наоборот, все так же высок, а в плечах стал даже шире. Светлые волосы с небрежным шиком уложены, подбородок надменно вскинут, линия губ, правда, стала жестче, а взгляд – тяжелее. Темный пиджак приятно очерчивала рельеф подтянутого торса, а темные брюки здорово сидели на узких бедрах. Все четко, идеально подогнано под него. Ну отвратительно же! Урод, абсолютный урод!

– Меня пригласили, – ровно ответила, когда Денис приблизился достаточно, чтобы не кричать и не привлекать ненужного внимания.

– Странное совпадение: я впервые принял приглашение Савельевых, и ты тут как тут. Деньги понадобились? – иронично поинтересовался и достал черный айкас, вставив стик, глубоко затянулся.

Я охренела. Неужели все еще ненавидел меня?! Нет, понимаю, что нам никогда друзьями не стать, но прямо дышать яростью, как злобный дракон – это чересчур! Тем более, что ему удалось отомстить сполна: с его подачи моя жизнь превратилась в кошмар.

Денис продолжал прожигать меня взглядом, я молчала, как тот партизан. Надо бы ответить. Желательно спокойно и мягко. Взрослые люди, к чему склоки? Кто старое помянет…

– Нет, что ты! Свою жертву я караулю у Московского столичного клуба. Там же собираются солидные богатые дяди, м? – мило хлопнула ресницами. Казанцев даже курить перестал, скрипнув зубами. – Я выбираю пузатых и улыбчивых: они добрые и щедрые. Развожу на деньги, а потом откусываю им голову, – показательно громко клацнула зубами. – А ты живи и почаще хмурься. Такими я не интересуюсь. Приятного вечера, – развернулась и, звонко стуча острыми шпильками, направилась к машине Левчика.

– Не принимай кредитные карты, самка богомола! – крикнул вдогонку Денис.

– Только наличные и банковский перевод, самец орангутана.

– Сучка, – бросил тихо, но я услышала.

– Козел, – ответила так, чтобы и он услышал.

Вот и поговорили. Как взрослые люди. Ага.

Денис

– Вот же дрянь! – прошипел сквозь зубы, не выдержал. Сучка. Я давно забыл уже про эту рыжую стервозину. Не вспоминал сто лет, а увидел и накатило. Мне дед запретил приезжать к ним на год. Бабушка беспокоилась очень, что поругались. Мы эту историю оставили в тайне ото всех. Никто из моей семьи не узнал, но дедушка был разочарован. И самое главное, непонятно из-за чего?! Из-за какой-то потаскухи! Трахнул и трахнул. Не насиловал и не принуждал! Девчонка сама на меня запрыгнула!

Ты должен думать о последствиях. Ты мужчина. Ты Казанцев! На тебя не должно быть компромата! Никакого рода!

Я слово в слово помнил разговор с ним. Я уважал его. Считал примером настоящего мужчины. Именно он вырастил моего отца, привил правильные ценности. Конечно, мужчины Казанцевы далеко не святые, но и не отъявленные ублюдки, как многие из нашего круга. Деньги и власть опьяняли и развращали. Я считал, что избежал этого порока. Почти.

– Ты чего здесь тухнешь? – Пашка навалился со спины. Мы последний раз виделись, когда поздравлял его с женитьбой. Я не был на свадьбе, узнал по факту. Слышал, что произошло по залету. Лера забеременела, его родители настояли. Она девочка хорошая, семья положительная. Вот и новая ячейка общества.

– Я поеду. Мне завтра рано в Москву возвращаться.

Я сегодня к деду по делу заезжал, обсуждали важную сделку. Ночевать не собирался, но бабушка настояла и Савельев, узнав, что я в городе, заехал, на праздник в честь себя пригласил.

– Да ладно! Пошли еще выпьем! – предложил с хмельной улыбкой Пашка, пока не заметил кое-кого. Он нахмурился. Я тоже. Мимо прошел мужик, что Еву обнимал весь вечер. Не то чтобы я следил, но она – сплошное яркое пятно: захочешь развидеть, хрен получится! Интересно, у них любовь или дает ему за деньги? Ева ушлая, не верю, что может дарить себя бескорыстно.

– Ты Дубравину видел? – неожиданно произнес Пашка, провожая взглядом ее кавалера. Я незаинтересованно кивнул. Мне похер на нее. – Горячая, – он даже причмокнул. – Раньше она не была такой красоткой! – ткнул меня в бок.

Была. Просто мы смотрели в другую сторону. Я хотел бы сказать, что она превратилась в потасканную блядь, к которой, кроме жалости, ничего испытывать невозможно, но, увы, только ярче стала.

– Не в моем вкусе, – отрезал и, хлопнув по плечу, направился к отелю. С хозяйкой праздника попрощаюсь и домой.

Лера с бокалом шампанского стояла одна и обеспокоенно смотрела туда, откуда пришел я и где остался ее муж.

– Спасибо за приглашение, – притормозил рядом. – А тебе можно? – имел в виду совмещение алкоголя и беременности.