Шрифт:
Потому я и не смог пройти мимо, когда услышал сдавленный женский крик. Следом раздался приглушённый удар.
Остановился.
Голову повернул.
Звук доносился из-за гаражей, там часто случались конфликты у подвыпившей молодежи. Много оно не надо на пьяную голову смуту навести. Однако сейчас я увидел брошенную на газоне туфельку. Что происходит – смекнул быстро, мысли о сале, водке и просмотре записи финала кубка СССР улетучились, я покрепче бутылку водки у основания горлышка стиснул, не с пустыми же руками на разведку идти. И вот так наспех вооружившись, в тёмное пространство шагнул.
Под ногами хрустело разбитое стекло, никто никогда в гаражах не убирался – зачем, если нагадят снова, такая уж молодежь пошла, которая думает только о себе.
У ржавой заброшенной ракушки открылась следующая картина: мужчина в балахоне и спортивных штанах удерживал молодую девушку. На лице блондинки потекла тушь, глаза заплаканные. Грабитель одной рукой закрыл ладонью ее рот, а второй потрошил сумочку. Девчонка на смерть перепуганная, не сопротивлялась, да и, судя по всему, крепко досталось ей. Вон порвана блузка.
Ах ты мерзавчик какой, подумал я и окрикнул грабителя.
– Эй, я тебе уши пообрываю, молодой!
Силы были неравны, грабитель молодой, а я в возрасте. Да и крупнее эта падла раза в два, горилла широкоплечая. Грабитель обернулся, его лицо скрывала медицинская маска, хотел остаться неопознанным.
– Дед, иди куда шёл, не лезь.
Голос грабителя показался больно знакомым, только значения этому я не придал.
– А ну девчонку отпусти, негодяй.
Девчонка сумела ситуацией воспользоваться и укусила грабителя за ладонь.
– Деда Ваня помогите!
Женька что ли, соседка, как тебя дуру в гаражи на ночь глядя занесло в короткой юбке. Беги пока возможность такая есть, дуреха. И она шанс свой использовала – вырвалась, побежала без оглядки. А вот я остался с грабителем один на один.
– Ну ты попал, старый козел! – зашипел тот.
В руках грабителя блеснуло лезвие ножа. Он решительно двинулся на меня, спугнуть собрался, судя по настрою. И может я и отступил бы, подальше от греха, нет в этом ничего зазорного – трезво оценивать свои силы. Однако имелся нюанс – дорога по которой Женька убежала вела в тупик, коммунальщики разрыли на прошлых выходных, да зарыть как обычно забыли. Но девчонка видать об этом не знала, а значит возвращаясь могла снова столкнуться с негодяем, чего я допустить не мог.
Бутылку о гараж – раз и разбил. В руке уже блестит розочка. И не с такими справлялся в свое время. Как-то наш автобус толпа владикавказцев окружила и ничего вырвались, а ребята на Кавказе ой какие горячие.
Но много ли надо со стариком справиться? Вот и грабитель первым успел меня пырнуть – с левой, в брюхо аккуратно, без замаха особого. На пол упала авоська со шматком сала, рядом розочка из ослабшей руки вывалилась. И резкая боль сознание запорошила. Как будто не ножом падлюка ударил, а раскалённый прут вогнал.
Я грузно опустился на землю, тяжело задышал. Схватился за бок, чувствуя как из раны юшка течёт. Понял сразу, что не выживу. Удар ножа прямиком в печень прилетел. Смерть от этого быстрая, но не мгновенная. А убийца вдруг замер, вздрогнул, глядя своей жертве в лицо.
– Иван Сергеич… – прошептал, узнал меня откуда то чертяка.
Следом окровавленной рукой стянул маску на подбородок. Тут-то я понял, кто передо мной и отчего голос знакомым кажется.
– Санька… – прохрипел я.
Глаза слипались, организм стремительно терял кровь. Убийцей оказался Санька Булава, некогда самый талантливый нападающий области середины 90-х годов. И физическая боль сразу уступила место боли душевной. Плохо так стало, что я в своё время не добился, не дожал, не доглядел, и мой ученик пошел по кривой дорожке. Это я в большой клуб Сашку не пустил, хотел ещё наиграть, натаскать и побольше ума разума вложить в пустую голову вложить, а тот и закончил карьеру. Дочь родилась, семью кормить нечем стало. Санька то детдомовский, рассчитывать мог только на себя. Вот и пошёл не в первую лигу, а в криминал, загубил я пацану карьеру своими же руками…
– Простите Иван Сергеевич, жизнь заставила, – Сашка поднялся, спотыкаясь бросился прочь.
– Прости и ты меня Сашка, что вот так твоя жизнь сложилось… – прошептал я, видя как растворяется в ночи фигура некогда талантливого нападающего. – Дурак я был, многого не понимал.
Эх, если б можно повторить, жизнь вспять повернуть, тогда я такого ни за что не допущу, думал я, умирая на холодной земле. И судьба услышала, распорядилась дать мне ещё один шанс.
Вспышка.
Ускорение.
Душу подняло из умирающего тела, закружило в вихре и куда-то тотчас понесло. А потом я увидел вместо гаражей, футбольное поле и одиннадцать человек в красно-белой форме… десять – один лежал без сознания на газоне. И моя душа камнем рухнула вниз, прямо в это тело.
Тело я поначалу не почувствовал.
– Двумя ногами въехал, козел…
– Я не специально, мужики…
– Какой не специально, ты сзади прыгнул, чучело огородное…
Ощущение такое, будто я забыл слуховой аппарат в ухо вставить. Слышимость жуткая, но по интонации ясно – кто-то рядом ругается и взаимные претензии предъявляет. А потом я как из проруби вынырнул. Картинка прояснилась, звуки отчётливей стали и ощущения первые появились. Понял, что лежу на поле футбольном, а вокруг народ – одни в красно-белых футболках, другие в бело-голубых. Грязнючие, как свинюшки! Почему понятно – ливень хлещет поливает и поле превратилось в огород. Игроки толкаются, орут. Между ними бегает главный судья, красную карточку держит в руках.