На раскаленном песке корчились люди. Некоторые из них, обгоревшие до черноты, лежали неподвижно. Но большая часть народа билась в конвульсиях словно большие рыбины, которых изощренный повар решил приготовить живьем. Но больше всего путешественников поразил пожилой мужчина, который среди всей этой стонущей и бьющейся в муках тусовки сохранял хладнокровие. Заметив приближающуюся лодку, он лениво поднялся с песка, потянулся, и приветливо помахал путникам. Затем он вразвалочку подошел к реке, попробовал ногой воду. Зябко передернул плечами, заорал и нырнул в кипящий поток. Проплыл мощным кролем несколько метров, вышел на берег и вновь, словно на элитном пляже, развалился на песке. Я протер глаза: среди мучающихся людей, увиденная картина казалась нереальной.

— Сильный мужик, — с уважение произнес лодочник. — Ведь мучается не меньше других, а какая выдержка! Просто зависть берет. Нужно на обратном пути завести ему кусок нетающего льда Коцита. Несмотря ни на что, этот человек достоин уважения!

С Хароном согласились все без исключения.

Но вот и жаркая пустыня осталась позади.

— Мы прошли седьмой круг, — сообщил лодочник. — Вы же сюда стремились? — спросил он.

— Сюда, — кивнула богиня, взглянув на меня. — Ты удовлетворен?

— Даже больше, чем хотелось бы! — поспешно кивнул я. — Тут не забалуешь!

— Не желаете продолжить осмотр? — подозрительно вежливо спросила Айа. — Я думаю, что в следующий раз тебя сюда и пряником медовым не заманишь!

— А! — Я махнул рукой. — Погибать, так с музыкой! Веди, Сусанин!

— Всегда пожалуйста! — засветив в радушной улыбке крепкие желтые зубы, так не вязавшиеся с его почтенным возрастом, воскликнул лодочник. — Нам предстоит спуститься в Малебольдже, больше известного, как восьмой круг ада. На самом его дне, за замерзшим Коцитом, в глубокой расселине находятся Медные ворота Тартара, охраняемые великанами-гекатонхейрами. Это и есть наша конечная точка. Примерно мили через две лодку придется бросить. Слышите шум? Это Флегетон кровавым водопадом падает вниз с огромной высоты. Так что восьмой и девятый круги придется пройти ножками.

Чем ближе к водопаду приближалась лодка, тем сильнее становился шум. Наконец Харон погреб к берегу.

— Хватит, — сказал он, ловко выпрыгивая из лодки на землю. Дальше пешочком, на своих двоих.

Когда все выбрались из лодки, Харон в одиночку вытащил её на берег. Он тщательно очистил днище от гноя пучком травы, а затем спрятал посудину в густых зарослях росшего неподалеку кустарника.

— Так будет надежнее, — сказал он, скептически осмотрев творение своих рук.

Через полчаса путешественники остановились на краю гигантского провала, подобного амфитеатру, уступами спускающегося вниз. Где-то на дне блестел вечным голубым льдом замороженный Коцит. Чуть поодаль, рассыпаясь на лету рубиновыми брызгами, низвергался вниз кипящий Флегетон.

— Колоссально! — Я не смог сдержать изумленного вздоха. — Это похоже на шахту алмазных приисков. Только в несколько раз больше, — прикинув размеры, сообщил я попутчикам. — Мне довелось в таких побывать… Тогда я был поражен её размерами — на грузовике, спускающимся по спирали, чтобы достичь дна уходило несколько часов. Но здесь… А чего все эти люди на уступах делают?

— Каждый уступ — определенное наказание, — пояснил Харон, — за определенный проступок. Нам придется пройти все десять уступов… Конечно, зрелище не для слабонервных, так что берите себя в руки, и вперед.

— Чего-то мне этот круг напоминает, — задумался я. — А, вспомнил — детскую игрушку-лабиринт, ну там где шарик катается.

— А ведь, и вправду, похоже, — согласилась Айа, которой нечасто доводилось посещать эти мрачные края, — все эти рвы…

— Злые щели, Малебольдже, — подсказал Харон. — Щелей десять, они отделены друг от друга перекитами. И так до самого центра, где находится вход в колодец на девятый круг, в глубине которого вечно замершее озеро Коцит. Восьмой круг мы минуем без всяких проблем, вот по этим каменным гребням, — указал он на некое подобие каменных мостов, — которые пересекают рвы и валы до самого колодца.

Нарочито вальяжной походкой лодочник взошел на каменный мост и поманил за собой остальных путников.

— Держитесь поближе, — попросил он, — я проведу для вас небольшую экскурсию. Мало ли, вдруг кому-то придется сюда вернуться, — загадочно намекнул он.

— Не каркай! — открестился я от предположения старого пройдохи. — Достали твои шуточки!

— Харон, действительно, хватит! — попросила Айа.

— Ну, ладно, — сдался он, уступив уговорам прекрасной богини, — больше не буду. Но разве никому не интересно, что там, — он кивнул вниз, — творится?

— Еще бы! — ответил я. — Мы поэтому и здесь!

— Первый ров — самый высокий, остальные спускаются все ниже и ниже… — начал свой рассказ Харон.

— Ну, это мы и сами видим, — прервал я его, — и что мосты выгнутые надо рвами — тоже видим.

— Ладно, слушай дальше, глазастый. Перед вами первая щель, забитая голыми сводниками и соблазнителями. Они идут навстречу друг другу двумя шеренгами.

— А их надсмотрщики — черти? — удивленно спросил я, заметив волосатое существо, искусно щелкающее по голым спинам грешников длинным кнутом.