— Ага! — в предвкушении схватки довольно оскалился сотник. — Чем больше сейчас их на берегу постреляем, тем меньше потом отлавливать нужно будет!

Подкрадываться поэтому не стали. Наоборот, набрали скорость в несколько мощных гребков и вынеслись к просторной широкой заводи на всех парах. Чтобы толпящиеся на берегу разбойнички не успели опомниться и понять, что на корабле власть сменилась!

Скорость набрали такую, что…

Вот честно, был бы не убран парус, так он в обратную сторону бы надулся!

Вылетели, и тут же пришлось тормозить! Чтобы в плотно стоящие у берега судёнышки разномастные не влепиться, не подмять их днищем, не поломать уже наши законные трофеи.

И сопротивление нам никто не собирался оказывать! Наоборот, собравшаяся на берегу невеликая толпа разномастно одетых людей радостно загомонила, замахала руками, поприветствовала таким образом показавшийся на реке знакомый кораблик! Встречают тати победителей!

Да только невдомёк им пока, что победители здесь другие. Грех не воспользоваться этакой беспечностью! Судя по тому, как они радуются вернувшимся с разбоя подельникам и количеству захваченных на реке лодчонок, невиновных здесь нет! Значит и бить будем без сомнений. Нужно только поближе подойти.

Всматриваемся на подходе в окружающие заводь кусты и камыши. Ну не верится мне в нарочитую беспечность этих разбойничков! Должна же быть хоть какая-нибудь засада?! Тут и Волхов рядышком, до города рукой, можно сказать, подать. Должны же стеречься?

Тихо всё…

Кустарник на берегу не шевелится, камыш стоит смирно и не шуршит ни одним листочком, даже лодки не раскачиваются в заводи. Хотя тут вру, это они покойно стояли до нашего подхода! А теперь всё, закончился покой. Волну-то мы подняли, вот на ней эти кораблики и замотало туда-сюда.

Да и не кораблики это, а так, больше лодчонки, скорее. Правда, струг какой-то среди них виднеется, и даже о двух невысоких мачтах! Их-то мы и увидели над кустарником. Баркас ещё есть без мачты. Чуть поменьше габаритами, но с невысокой дощатой надстройкой на носу. Носом все на берег вытащены, зато кормой в воде глубоко сидят.

А как волна набежала, так те кораблики кормой и зашевелили. Закрутили, как собаки хвостами. Или как девки задами.

По команде Семёна гребцы вёсла убрали, а мы подобрались. Я вполглаза из-за борта выглядываю, жду момента отдать приказ стрелять. Мокша на корточках рядом сидит, напружинен, глаз с меня не сводит. Впрочем, как вся моя дружина. Скомандую, и встанут как один! Берег вот он, бить будем почти что в упор. И жалеть там некого, как и незачем татей брать в плен!

Ещё чуть-чуть! Отражённая волна добежала до противоположного берега, вернулась назад и легонечко подтолкнула кораблик в корму. Вообще замечательно получилось!

Выглянул ещё раз. Как раз за баркасом на берегу небольшой костерок горит. Котёл закопчённый висит, настолько чёрный от сажи, что его издалека видно на фоне светлого песка. Вот кто нам дымом предупредительный сигнал подал!

За кораблями приземистые домишки виднеются. И не один, а несколько таких, полувросших в песок почти что по самую крышу, строений. На единый двор непохоже, потому как разбросаны они без какого-либо порядка. Одно чуть дальше от берега, другое ближе. Но в общем плане примерно повторяют очертания берега заводи, неровным полукругом выстроились. Труб печных нигде не вижу, но из крыши одного из них дымок сизый и еле заметный в небо поднимается. Печь или очаг по чёрному топится? Выходит, не все люди на берегу собрались! Это плохо, придётся дружинникам побегать.

Тихонько подходим к берегу, разгоняем носом зелёное поле кувшинок. Мельче стало, килем дно зацепили. Прошуршали легонько по песку в полной тишине. Наши молчат по понятной причине, а на берегу толпа затихла в непонятках от происходящего. Небось головы ломают — отчего на корабле никого не видно?

Вокруг безмолвие, тихий плеск разошедшейся по заводи волны и переливчатый щебет птиц в кустах не в счёт. Песчаное дно под килем шуршит всё громче, ощутимо тормозит корабль.

Холопы на носу, помощнички Семёновы, загодя вниз нырнули, как только на открытое место корабль выскочил, так мигом за борт спрятались. И так, в полуприседе, и в раскоряку гусиным шагом убрались подальше к корме. В глазах Мокши вопрос: «Пора?»

Как раз в этот момент окончательно остановились!

Кивнул: «Пора!» И рявкнул в голос: «К бою! Огонь!»

Борт ощетинился частоколом вскочивших на ноги дружинников! Толпа на берегу оцепенела, замерла…

Ударили арбалеты, и ни один болт не ушёл мимо цели.

Вот они стоят…

А вот уже и лежат…

— Вперёд! — командую без паузы.

Тут-то и мы вниз посыпались, прямо в воду! Под частый топот ног по палубе, под брызги веером, под залихватское уханье приводняющихся дружинников! Само собой, никто не прыгал с кормы, там же глубоко! Пробегали ближе к носу кораблика, кому как удалось, и уже оттуда сигали вниз.

Все, кроме меня. Почти. В числе первых проскочил на самый нос, вскочил на борт, посильнее от него оттолкнулся и приземлился не в воду, а уже на песочек. И Мокше. И ещё нескольким дружинникам. Остальные уже выбредали из воды на берег, мокрые кто по колено, а кто и по пояс.

В воду приземляться или что точно будет вернее — приводняться у меня не было никакого желания. Некоторым разбойничьим телам вознамерилось завалиться прямо в реку! И теперь они своей вытекающей алой кровью окрашивали приток Волхова в красноватый цвет. Пачкаться в крови татей? Боже упаси! Ладно бы была какая-нибудь благородная кровь, да и то… А тут вообще разбойничья…