***

Несмотря на свободу нравов Детей Любви, на приемы было положено одеваться по форме, вести себя сравнительно сдержанно, и Эстелла, облаченная в чарующее электрически-синего цвета платье в пол, держалась очень прилично. До поры, пока не объявили танцы.

Настойчивое и совершенно не логичное желание Эс укоротить или просто задрать юбку и продемонстрировать всем стройные ножки лишало Лукаса самообладания.

Эстелла атаковала его короткими мыслями: «А сейчас я...»

Лукас, имевший на приеме официальные обязанности, закипел. В самих ножках не было ничего возмутительного, наоборот, но показ на приеме такого уровня стал бы явной дерзостью, которую выделят все, и Лукас сходил с ума от ревности.

В конце концов, ему надоела эта пытка, и приблизившись к проказнице, Лукас жарко зашептал, обжигая ухо Эс дыханием:

— Что ты делаешь?

Эстелла взмахнула ресницами.

— Хочу потанцевать без этой неудобной юбки.

Шепот Лукаса волновал Эс, разжигая страсть. Лукас мог бы сказать ей все мысленно, но намеренно играл на ее ощущениях.

— Знаешь, что будет через секунду? Ты в море на палубе корабля. Одна, без юбки, привязанная. И никто не придет, никто тебя не спасет.

Грудь Эстеллы высоко вздымалась.

— Совсем одна? А ты где будешь?

Лукас зловеще улыбнулся.

— Там же. Ты не сможешь мне сопротивляться.

Тая, Эстелла пролепетала:

— Я не хочу... Но ты же обязан быть здесь. Сам.

Лукас невозмутимо ответил:

— Старший брат у нас Эрик, пусть он отдувается.

У Эстеллы было гораздо больше братьев и сестер, чем у него и Лукас удивленно и радостно осознавал, что ни с кем из них серьезно никогда не ругался. Да и Магнус, несмотря на все, никак не мог обвинить его в разрушении жизни Эс.

По уму они с Эстеллой могли бы пройти Церемонию и жить долгие жизни...

А вот по сердцу...

Исступленно лаская разнузданную, сладкую, стонущую, извивающуюся в его объятиях Эстеллу, Лукас предавался грезам.

Тамико поражалась, как Магнус, совершенно не навязчивый и не имеющий склонности «учить кого-то жизни», очень охотно соглашался делать это, когда его приглашали давать интервью по кристаллам.

Его беседы или просто монологи Тамико слушала с удовольствием. Зато потом часто начинались очные ставки с поклонницами талантов или самого Мага. Кто-то из девушек стеснялся, оставаясь голосом за кадром, но некоторые представали в наилучшем виде и направляли «камеру» на себя.

Тамико не могла работать во время этих шоу в прямом эфире. Она установила в Зале принимающий кристалл — при этом к ней самой не смог бы заглянуть даже искуснейший мошенник — и вытянув стройные ноги, усаживалась в кресло наблюдать шоу, оживленно обсуждая с Лукасом нахалок.

Любой другой секретарше царевич не простил бы просмотр развлекательных программ в рабочее время, но Тамико имела право делать, что угодно. Лукас был рад, что она приходит и общается с ним. А ее помощь была настоящим счастьем.

— Не, ты посмотри, а! Вот вырядилась! Бесстыжая!! — Тамико размахивала руками и подавалась навстречу голографическому изображению.

Лукас сохранял сурово-осуждающее выражение, хотя временами ему ужасно очень хотелось рассмеяться — Тамико точно сочла бы его предателем.

— А эта! Вот бывшие-то его повылезали, любой способ подлезть к нему ищут!

Магнус не давал никому авансов, держался приветливо-ровно, но Тамико очень переживала, глядя на кокеток, а не глядеть она не могла.

Иногда ее эмоции бурлили настолько сильно, что Тамико вскакивала с кресла, намереваясь на месте покарать наглеющих девиц, но Магнусу нотации она никогда не читала.

Он бы принял ее ревность запросто, но Тамико не хотела тратить время на бесполезное выяснение того, в чем была абсолютно уверена: Магнус любит только ее.

Но глупые чувства не унимались, и порой Тамико расходилась так, что Лукас советовал ей:

— Тами, если очень хочется, сделай. Давай, я перенесу тебя к этой девке, и ты все ей выскажешь? Или поколотишь ее, отведешь душу?

Тамико мотала головой.

— Нееет, так они почуют мою слабость, и все будут говорить, что жена Магнуса и твоя секретарша — истеричка.

Тамико страдала, и Лукас видел единственный способ решить проблему. Потому презрев личные терки, он обратился к Магнусу, не сообщив об этом Тамико и попросив Мага оставить их разговор в тайне.