И вдруг, неожиданно:

– Подойди, Сонька!

Я до того затаившаяся и боявшаяся даже дышать, чтобы его не разбудить, шумно выдохнула.

– Вальдемар, - произнесла приблизившись к нему.

Даже в свете одной свечи, было видно, что он очень похудел и осунулся. В его глазах стояла боль, всё что я могла это взять его за руку.

– Я с тобой, мы все с тобой.

В следующие дни всё больше стало очевидным, что муж очень сильно болен. Несколько лекарей, приглашённых издалека только разводили руками, они уже перепробовали все свои методы лечения. Вальдемар терпеливо переносил все их кровопускания, обтирания и даже заворачивания в холст пропитанный снадобьем. Я молчала до поры до времени, пока после очередного кровопускания он не закатил глаза и не ушёл в темноту.

Испугавшись, я прогнала всех иноземных лекарей и позвала местную знахарку. Именно она помогала мне когда я восстанавливалась от родов или дети простужались. Она выхаживала маленького Вальдемара, выросшего ныне уже выше меня. Её снадобья принесли мужу облегчение, а нам дали надежду на его выздоровление.

Близилась весна, волнения в Скании так полностью и не затихли. Они тлели мелкими костерками, и загасить их мог только сам Вальдемар, но сил на это у него не было. В королевстве было неспокойно, но молодой король Кнуд, несмотря на то что был коронован, не был в полном праве и потому вновь подняли голову наследники Свена и моего брата Кнуда[1].

Я ждала эту весну, надеялась потеплеет и мужу станет легче. Но облегчение не приходило, муж стал впадать в забытьё, а когда возвращался, то звал к себе Кнуда и они о чём-то беседовали. Думалось мне он его наставляет в управлении королевством.

Как я не гнала плохие мысли от себя, но настал день, когда знахарка сказала мне, что не в силах больше помочь королю, Бог призывает его. Услышавший слова знахарки Кнуд, побледнел и упал на колени молясь. Было видно насколько ему тяжело принять это. Всматриваясь в лицо сына, я думала о том насколько он был не готов стать королем, взяв на себя ответственность перед людьми королевства.

Начало мая было очень тяжёлым, сам Вальдемар уже понял что ему осталось жить считанные дни. В Вордингборг прибыл Абсолон, привезли всех наших детей. Муж простился сначала с самыми младшими дочерями, и только после этого он благословил подросшую свою любимицу Ингеборгу.

После этого он вновь впал в забытьё и не приходил в себя два дня. Очнувшись он позвал меня и сказал, что ему стало легче, боли отступили. Услышав это я возрадовалась, и вместе с детьми отстояла службу, что провел Абсолон во здравие Вальдемара.

Но спустя ещё день, вернулись боли, муж почти не ел, медленно угасая на моих глазах. Превозмогая боль он прощался с младшим сыном, я слышала как он говорил ему о братской любви и грехе братоубийства. Сын плакал прощаясь с отцом и поклялся быть верным братом и не совершать грехопадение. Младшему Вальдемару шёл двенадцатый год, прощание с отцом врезалось в его память навечно, в один миг он повзрослел. После слов отца он поклялся в верности своему старшему брату и не единожды позже я видела, как они действуют вместе, сообща и это радовало моё материнское сердце.

После младшего сына, муж простился со старшими нашими дочерями, разговор был не длинный, они получили благословение. Я не сомневалась, зная их устремления, на что он их благословил. Через несколько лет, Кнуд одобрит их решение и они уйдут в монастырь, на служение Господу нашему[2].

После дочерей муж позвал меня, я с трудом сдерживая слёзы, кусала губы и пыталась не сделать мужу ещё хуже. Абсолон был рядом, он готов был выслушать последнее покаяние мужа. Вальдемар же смотрел на меня спокойно, будто приняв неизбежное.

– Запомни, - произнес муж тяжело.

Я подняла на него глаза, встретилась взглядом с его бледными и мутными глазами, в них почти не осталось цвета.

– Я всегда благодарил Бога, что мы вместе были в этой жизни. Больше всего я хотел, чтобы ты была счастлива. Прости любимая, я старался...
– Вальдемар устало замолчал.

Я не смогла сдержать слёз, заплакала.

– Я знаю, муж. Любимый, ты всё делал правильно... Знай, я никогда не желала себе другого мужа, лучше тебя не могло быть...

Муж смотрел на меня тяжело, только после последних слов, прикрыл глаза и какое-то время молчал.

Но всё же заговорил вновь:

– Сонька, пришло время быть сильной тебе или все сделанное мной в прах уйдёт. Ты сильная, ты сможешь...

Он замолчал, пытаясь отдышаться.

– Поддержи сына, Абсолон поможет...

Муж застонал, волна боли вновь накрыла его, Абсолон показал мне выйти.

Я осталась стоять у двери, вслушиваясь в каждый звук, боясь отпустить мужа и даже не понять когда он уйдет. Неизбежность этого пугала меня.