Однажды проходя мимо стоявшего около коня Зигфрида, он собирался отбыть в Орламюнде, я обратила внимание, что он печален.. Его отец граф Герман I Веймар-Орламюнде, умер три года назад и всё это время Зигфрид беспрестанно воевал за доставшееся в наследство графство. Вальдемар поддержал его, снабдил воинами и оружием, совсем недавно всё завершилось в пользу Зигфрида, он приехал поблагодарить короля и уверить его в своей верности.

– Добрый день, Зигфрид! Почему ты печален?
– произнесла я приветствую возмужавшего и повзрослевшего графа.

Не ожидая, что я к нему обращусь, молодой человек поклонился и вежливо ответил на моё приветствие, после чего добавил.

– Прошу прощения, королева София, мне печально прощаться со ставшим мне родным Роскилле и ещё печальнее с королевской семьёй. Не могу представить, что больше вас не увижу.

Говоря эти слова его голос немного дрогнул, я заинтересованно на него посмотрела.

– Не печалься, Зигфрид. Открою тебе секрет, в следующем году, когда подрастут младшие мои дети, мы собираемся посетить Шлезвиг и думаю продолжим путешествие до Веймара.

– Да?
– его голос ещё больше дрогнул и я ещё внимательнее посмотрела на него.

Молодому Зигфриду было уже двадцать пять лет, он был не женат. И насколько я знала, не искал невест, и это было удивительным.

– Младший Вальдемар станет герцегом Шлезвига[2], - добавила я не отводя взгляда от его лица.

– Всей семьёй? Я бы хотел вас всех встретить в Любице, - он удивлял меня всё больше.

– Когда ты хотел отбыть в графство?
– я уже всё поняла и потому, не привыкшая отступать, приступила к решительным шагам.

– Завтра королева, - он вновь поклонился.

– Отложи отъезд на три дня, я хочу видеть тебя на годины Вальдемара младшего, сыну будет десять.

– Да, я буду рад, - он вновь уважительно поклонился.

Я улыбнулась ему и направилась прямиком в покои старших дочерей. Маргариты и Марии не было, они вновь отправились на моления в монастырь. А вот София сидела и вышивала, когда я вошла, она тихонько смахнула слезу со щеки.

– Доченька, почему ты печалишься?
– я присела рядом.

– Что вы матушка, это соринка попала в глаз.

– Можешь всё же раскажешь, как имя той соринки?

Дочь опустила вышивку на колени и посмотрела на меня. Я улыбнулась и проговорила:

– Зачем таить, ты же знаешь я не буду тебя судить, - попыталась её поддержать.

– Мои мечты не сбыточны, я не люба ему. К тому же и отец никогда не позволит, - ответила дочь потупив взгляд.

– Не уж то ты так уверена? Ты говорила с ним и с отцом?
– я всё больше была уверена в своем решении.

– Разве я бы посмела...

– Хватит Софья, скажи это Зигфрид? Он?
– терпенье мне никогда не было присуще.

Дочь испуганно на меня смотрела, а я улыбалась счастливая от того, что судьбу старшей дочери можно устроить.

– Милая моя, не печалься, я к тебе с радостной вестью. Зигфрид будет хорошим мужем и отцом твоим детям. И перестань так испуганно на меня смотреть, это же он? Я не ошиблась?
– я обняла дочь.

– Да, - дочь залилась слезами.

– Успокойся. я всё устрою, отца уговорю. А насчет Зигфрида, даже не сомневайся, граф не меньше тебя опечален расставанием с тобой.

В ответ на мои слова дочь радостно улыбнулась, и моё сердце возрадовалась за неё.

В этот же день вечером я послала слугу за графом, желая видеть его за ужинам в королевском доме. В этом не было ничего необычного, он часто был в нашем доме. На моё везение, Вальдемар отбыл по каким-то срочным делам из Роскилле и потому ничем не мог мне помешать.

В тот вечер за столом сидели только трое моих детей, Софья и Вальдемар, Ингеборга которой исполнилось пять. Все сидели красиво одетые, на Софье было зеленое платье, которое невероятно красиво сочеталось с её рыже-алыми волосами.

Вошедший Зигфрид, замер на ней взглядом и застыл на месте.

– Зигфрид, проходи прошу тебя, мы ждем тебя, - попыталась я привести его в чувства.

– Приветствую тебя граф Зигфрид!
– проговорил сын, как единственный мужчина за столом.

Место куда я усадила графа, было напротив Софии, рядом с моим сыном Вальдемаром.

Граф молча присел и опустил глаза вниз, дочь тоже не смела поднять глаз.

Приступив к еде, я тихонько наблюдала за ними и только убеждалась в своей правоте. Когда ужин завершился, и дети ушли в свои покои, я остановила Зигфрида, чтобы переговорить с ним.