— Прости меня, — шепнул он, зарываясь ладонью в ее волосы. — Он напугал тебя? Что он сделал тебе?

— Это ты прости меня, — всхлипнула Даша, давая волю слезам. После всего пережитого пружина напряжения начала раскручиваться, и рыдания сами рвались из груди. — Это я во всем виновата! Сбежала на работу, не предупредив тебя, а потом… потом…

— Тише, тише, тш-ш-ш, — Иббрис держал ее крепко, прижимая к своей груди и уверенно оглаживая по затылку и спине. — Все позади. Больше я тебя от себя не отпущу.

— Я разболтала твое имя ифритам. О-они бы-ы-ыли так добры-ы-ы и ы-ы-ы… — Даша уже заикалась от рыданий, но ничего не могла с собой поделать. Страшные воспоминания о захлестнувшем ее огне, о холодной круглой комнате на вершине башни, о вбитых в стену кандалах и головокружительном падении настигли ее, пронизывая всю душу первобытным ужасом, в пучину которого она погружалась все глубже.

Иббрис больше ничего не говорил, лишь гладил по спине и целовал залитые слезами глаза и щеки, помогая пережить, удерживая ее на поверхности и не давая захлебнуться своим страхом. Он был здесь, рядом, и все остальное было уже не важно. Даша нашла губами его соленые от морского ветра и ее слез губы и прильнула к ним.

Огромная синяя птица вновь уносила ее в небеса, прочь от мрачного замка на обрыве над бурлящим морем, прочь от мечущих молнии синих глаз злого мага, прочь от обжигающих снарядов огненных ифритов.

А его губы нежно ласкали ее, скользя по губам и прихватывая кончик языка. Даша сама не заметила, как рыдания переросли в стоны страсти, а по телу прокатилась горячая волна желания. Она толкнула джинна на спину и, оседлав его, принялась покрывать его лицо поцелуями, ловила губами его дыхание и жадно слизывала крошечные крупинки морской соли с его скул. Он хрипло застонал, стискивая в ладонях и ее талию и запрокидывая голову. Разве она сможет загадать желания и отпустить его навсегда?

Ее била крупная дрожь, но она гасила ее, прижимаясь к его телу так сильно, словно хотела слиться с ним, навсегда раствориться в нем. Поцелуев ей было мало, и она, не помня себя, вылизывала его шею, оставляя на коже влажные дорожки от своего языка. А он, извиваясь под ней от ответного желания, стонал все громче, беспорядочно скользя ладонями по ее телу и подставляя ее губам и языку шею.

Его нежные руки проникли под толстовку и, обласкав лопатки и поясницу, нырнули под резинку спортивных штанов.

— О-о-о, — Даша задохнулась от предвкушения, помогая ему стягивать с себя заиндивевший от морской соли спортивный костюм.

Не в силах сосредоточиться на крошечных пуговках его рубашки, она рванула тонкую ткань, помогая себе зубами, чтобы скорее добраться до его груди, обрисовывать языком контуры твердых мышц, сомкнуть губы на горошинке соска, ощущать, как подрагивает его живот под ладонями.

— Даша, Да-а-аша, что ты со мной делаешь? — застонал он, выгибаясь, когда она скользнула языком во впадинку пупка, нащупывая руками застежку джинсов.

— Хочу… Хочу тебя, — выдохнула она, справившись с застежкой и выпустив на волю его восхитительный член. Длинный, идеально ровный, перевитый жгутами вен, с капелькой блестящей на солнце влаги в углублении на нежно-розовой головке. Даша облизнула пересохшие губы и уже склонилась к нему, чтобы скорее ощутить его вкус на языке. Но Иббрис стиснул ее плечи и нетерпеливо дернул на себя.

— Не сейчас, — хрипло выдавил он, впиваясь губами в ее грудь, а руками направляя ее бедра на себя. Член скользнул в нее так легко и заполнил ее всю до самого основания, словно был идеально подогнанным к замку ключом, словно был создан по ее мерке, словно… был недостающей частью ее самой.

Даша застонала и сорвалась в стремительный ритм, сливаясь с джинном в безумном варварском танце. Ветер срывал с их тел крупинки песка, но они не замечали ничего вокруг, упиваясь своей близостью и пронзающим тела насквозь одним на двоих наслаждением.

— А вот теперь нам надо уходить. Быстро, — пробормотал Иббрис, откинувшись на песок с закрытыми глазами и сияя струящимися по его телу, как сказочные ручейки, дорожками сдерживающих заклятий.

— Сейчас, — прошептала Даша, лежа на его груди и часто дыша, — отдохнем немного и…

— Наор нас уже засек, и явится в течение нескольких минут, — проговорил джинн уже тверже, приподнимаясь над песком и щекоча прильнувшую к нему Дашу под подбородком.

— Засек? — насторожилась Даша. — До этого не знал, а теперь засек?

— Да, к сожалению, — вздохнул Иббрис, вставая с песка и подтягивая спущенные джинсы. — Сдерживающее заклятие оставляет в эфире слишком яркий след, который невозможно скрыть от опытного мага. Поэтому…

— То есть он нашел тебя из-за того, что мы занимались любовью? — изумленно воскликнула Даша. Но джинн не ответил, стряхнув от песка ее толстовку и натянув ей на голову.