Каждый полис, имеет вертикальную статусную градацию. Бывшая в давно прошедшем двадцатом веке, попытка уравнивания людей, а также ей рецидивы в двадцать перовом, имели теперь незначительную поддержку. Люди смирились, приняв своё неравенство не только в физическом плане, но и по социальному признаку, определяющему место человека в мире.

Итак, полис. В данном, непосредственном случае Сибирск. Его вершиной являются многочисленные башни небоскрёбов, окружённые облаками. Здесь живёт элита, главы корпораций, звёзды шоу-бизнеса, высшие чиновники. Все те, кто обеспечивают административную функцию, которую ранее несли государства.

Чуть ниже, расположились те, кто им прислуживают, а также те, кто решает менее значимые задачи. В их окнах тоже регулярно играют солнечные зайчики, а площади для жизни не предусматривают толкотни локтями. Клерки высшего звена, директора и многочисленные служащие бухгалтерской зоны. Счастливые люди, те, кто много работают, но и много получают.

Постепенно башни небоскрёбов сменяются плотной застройкой, куда солнце проникает лишь на час в день, и глубже, где оно показывается на пару минут в году. Или вообще навсегда заменено светодиодной, неоновой и голографической рекламой. Здесь начинаются районы для среднего класса. Работники корпораций, владельцы среднего бизнеса, все те, кто имеют настоящие деньги и могут их зарабатывать. Тоже счастливые люди, их дети пойдут учиться в университеты, а сами они смогут отдохнуть в тёплых странах или провести отпуск его на экзотическом курорте, слетать на Луну или орбиту Сатурна. Даже в северных полисах, на этих уровнях уже не бывает холодно.

Ещё ниже, где живут миллиарды людей, вообще никогда не бывает солнечного света. Лишь вечный сумрак, разряжаемый рекламой и вывесками. Здесь начинается бедность. Большинство людей живут в комнатушках по сорок, двадцать, десять квадратных метров. Причём так ютятся не только холостяки, но и семьи. Эти люди составляют примерно треть населения полисов, и только треть из них имеет работу.

Что значит жить на пособие? Это значит жить! Зачастую отвечают именно так. Целые поколения живут на пособие. Уже давно было забыто, за что именно выплачиваются эти деньги. На них просто может рассчитывать любой зарегистрированный житель или гражданин. Как правило, этих денег хватает на питание, оплату коммунальных услуг и, при должной экономии, на медицинское обслуживание. Ни о какой трансплантологии или модных вещах доступных среднему классу, речи идти, конечно, не может. Но у бедных свои технологии и свои импланты.

На этих уровнях, как правило, поддерживается закон, иногда ездят патрульные машины и в случае какого-либо происшествия проводятся следственные работы. Но если спуститься ещё ниже, то дотационные районы переходят в страшные кварталы. Сюда никогда не забредает полиция, здесь правят банды и группировки, контролируемые из тюрем. Ниже уже совсем трущобы.

В них бандиты имеют статус королей просто по причине силы. Больше никто не в безопасности, даже организованной преступности плевать на эти болота. Здесь нет пособий, ибо нет гражданства. Нет карточек, потому как продовольствие можно только украсть. Люди живут в старых зданиях, вмурованных в фундаменты новых небоскрёбов или в других руинах, готовых вот-вот обрушиться. Здесь они рождаются, живут и умирают. Зачастую насильственной смертью, и по большей части, зря.

Под ними бездна. Территория вроде бы сотворённая людьми и для людей, но уже не пригодная к использованию. Однако, потенциально опасная. Именно здесь встречаются гнёзда металлических пиявок.

Что такое гнездо металлических пиявок? Это довольно пугающее место, которое необходимо уничтожить как можно быстрее иначе получится как в Париже. Глубоко-глубоко в самых нижних слоях полиса, где давным-давно не живут уже люди. Так глубоко, что многие юные или просто чудаковатые жители города верят, в обитающих там монстров. Именно здесь, как правило, находят прибежище списанные роботы по каким-либо причинам избежавшие переработки.

Батареи пусты, а основной режим существования, спящий. Но они научились добывать себе энергию. Самое простое, присосаться к токопроводящим кабелям. Любую утечку тут же заметят и пришлют бригаду для её устранения. Вот тут и появляется возможность получить не только ещё больше энергии, но и новые аккумуляторы и вообще запчасти.

Ни в каких алгоритмах, кроме специальных нет запретов на причинение вреда роботу роботом. Потому как это не разумный организм и даже не живой, а всего лишь техника, вещь. В результате, старые, часто сильно повреждённые механизмы, стали нападать на новые с целью поживиться чем-либо целым.

После первых пропаж ремонтных бригад, люди принялись решать проблему. Корпорации не любят терять своё имущество, а потому ремонтники получили средства защиты от механических бандитов. Это помогло не на долго. Старые железяки, собравшись в группы, поумнели. Не на столько, что бы образовать некий искусственный интеллект, но достаточно для разработки изощрённых способов нападения на своих новых собратьев.

Началась гонка вооружений. Вскоре и старые развалюхи, стоило им победить хотя бы раз, получили современное оружие и средства борьбы с ним. Не ограниченные корпоративными протоколами, роботы из глубин принялись усовершенствовать себя и устраивать всё более дерзкие нападения. Некоторые даже принялись появляться на нижних жилых уровнях и воровать уже непосредственно новые технологии.

Свою добычу металлические пиявки стаскивают в своего рода гнёзда, где модернизируют себя. Постепенно такие места, бесконтрольно расширяются, занимая по несколько уровней и превращаясь в автономные заводы и мини мастерские. На этом фоне корпоративные механизмы стали сильно проигрывать и в живучести и боевой мощи.

Вот тогда и появились охранники роботов. Люди, которые сопровождали ремонтников, защищая их от нападений и следя за качеством работы. Старые железяки, как бы они себя не модернизировали, не могут переступить один из основных законов, изначально вшитый в их электронный мозг, не навредить человеку.