Лилу задержалась на границе молчащих кабелей. Даже визуализировала происходящее, как делают неофиты, впервые оказавшиеся в сети. Выглядело, конечно, впечатляюще, словно чёрная бездна раскрылась посреди бушующего моря. Тут до девушки внезапно дошло, что отключение это искусственное. При визуализации стало видно, как чья-то могучая воля перекрыла два десятка основных кабелей, перегрузив их не нужным информационным шумом.

Вот теперь стало действительно интересно. Оборудование Лилу было мощным, но не на столько что бы прорваться сквозь такую завесу или подключиться к высоковольтным кабелям, где проток электронов за секунду мог сжечь мозг неосторожному пользователю. Зато она могла скользнуть через частные сети, беспроводные каналы, звуко и видеозаписывающие устройства, подключенные не к основному цифровому пространству, а как бы автономные, но всё же питающиеся от слаботочных линий.

Сначала, словно буры, в мозг девушки устремились потоки цифр из захлёбывающихся без внешнего управления программных станков. Они чуть не оглушили юную искательницу приключений. Потом, все видеокамеры отключенного района выдали ей свою информацию, которая отныне не записывалась, а исчезала, в прямом эфире. Боль, узко канальные потоки ограниченных данных, слабые токи, терзающие разум, калейдоскоп сменяющих друг друга картинок. Лилу с трудом смогла совладать с обрушившимся на неё шквалом информации. Она включила запись и принялась, как угорелая, метаться по ограниченному пространству отключенной зоны, в поисках каких-либо ценных данных.

Было здесь много чего. Отключенные от сети защитные программы сходили с ума, закрывая сервера и обесточивая каналы. Под этот шум, местные хакеры, тоже оказавшиеся в замкнутом пространстве, пытались украсть все, что только можно. Со счетов, на счета, в открытом доступе летели какие-то суммы. Открывались двери в кладовые, доступные ранее только по запросу высшего уровня. Стирались данные, которые ещё не попали в руки начальства, и более никогда не попадут. Ещё в закрытой зоне стреляли. Стреляли в нескольких местах. Люди стремились свести счёты, пока это не фиксируется всемогущим оком цифровой сети.

Но это было не значительным, если сравнивать с настоящей войной, идущей на улице. Одна из камер фиксировала перевёрнутый лимузин последнего поколения, лежащий на боку, затянутый дымом, с лужей масла вокруг и несколькими телами на искорёженном бетоне. Следующая камера смотрела из переулка, где разодетый в сетчатый костюм крепкий чернокожий мужчина истекал кровью, пытаясь перезарядить пистолет.

Камера у маленького магазина фиксирует следующий переулок. Ярко разодетая дик с двумя короткоствольными автоматами в руках и пышнотелая блондинка бегут вперёд. Мужеподобная женщина останавливается и бьёт рукояткой своего оружия по огромной стальной трубе. Блондинка, раскрывает кейс, который до сих пор тащила за собой, словно ничего не весящий и являет на свет два предмета. Складной пулемёт, который тут же устанавливает на импровизированные сошки из того же кейса, и коробку белого пластика с эмблемами космопочты и далёких колоний. Дик, с видимым усилием, отжимает край жестяной трубы и коробка исчезает во тьме, отправляясь лететь по одной ей известным тоннелям на нижние уровни мегаполиса.

Потом была неприятная сцена, где отстреливающуюся из пулемёта блондинку сметает и разбрызгивает взрывом гранаты. Лилу морщится, но продолжает смотреть данные с окрестных камер. Место последней битвы дик, не видно. Только узкий проулок, ведущий к нему. Нападающие, одетые в серые костюмы, никак не могут прорваться через плотный огонь. Некоторые получают тяжёлые раны, остальные прячутся за припаркованными автомобилями и мусорными баками.

Потом видимо патроны обороняющейся заканчиваются и серые костюмы устремляются вперёд. Начинается возня, освещаемая лишь одиночными выстрелами. Так продолжается пока в поле зрения камеры не попадает высокий мужчина с жёстким худым лицом, которое он в отличии от других нападающих не прячет за маской. Худой достаёт из карманов два тяжёлых пистолета, заворачивает за угол и в несколько выстрелов прекращает возню. В сопровождении своих подопечных он возвращается, отдавая по пути приказы. Начинают уносить раненых и убитых. Останки, сопровождавших дика людей, даже не стремятся убрать, просто бегло обыскивают, вероятно, в поисках белой коробки.

Понимая, что сейчас включится доступ в сеть, Лилу резко покидает цифровое пространство. Оттуда она выносит несколько гигабайт низкокачественного видео и рвотный спазм. Наверное, не во все секреты стоит лезть. Еще, пожалуй, не стоит, всё рассказывать друзьям на площадке. Им достаточно будет знать, что Лилу крутой хакер, настоящая ломщица и в курсе, что сектор перекрывали какие-то бандиты, для убийства особо крутой дик. Да, так и есть.

<p align="center">

3. Радуга, гений и члены.

Радужный район, как много слилось в этом словосочетании. В каждом полисе было по несколько таких. Места разврата и похоти, говорят, что там властвует секс и насилие. На самом же деле правят такими местами люди. Умные, расчётливые, коварные, как правило, не стандартно мыслящие, но всегда держащие свои территории под контролем.

Располагающиеся на нижних уровнях окружённые бедными кварталами, Радужные районы являются не маленькой головной болью для жителей полиса. Это рассадник преступников и сумасшедших. Источник Розового льда, самого сладкого и пугающего наркотика. Сюда свозят украденных детей для извращенцев и предлагают удовольствия в полной мере совместимые со средневековыми пытками. Сюда никогда не заходят полицейские, а границы контролируются местными бандами.

Некоторые Радужные районы граничат с рабочими массивами и корпоративными зонами. Тут дела обстоят совершенно иначе. Правит в них мафия или полиция, но всегда набранная из своих. В их рядах много дик. Здесь можно пройти по улице не боясь быть изнасилованным. Есть, конечно, и подпольные клубы для извращенцев и точки продажи Розового льда, но всё это скрыто. В таких районах есть свои модельеры, разрабатывающие и производящие откровенные наряды. Даже целые фабрики, производящие секс игрушки и сопутствующую продукцию.