И, в качестве закуски, я делал подряды оптом на греческие «мраморы», то есть античные статуи, для наших аристократов-«ценителей». Буду их потом продавать в розницу.

Чтобы корабли класса река-море в обратный рейс не уходили пустыми, я подряжался пока грузить их традиционными донскими товарами. В основном — продовольствием. Это пшеничное зерно в мешках из территорий в низовьях Дона. А так как с Турцией последние двадцать лет у нас была лютая вражда, поэтому хлеба на сторону казаки совсем не продавали, то хлеба было много. Очень. Второй товар — соленая донская рыба. Тоже в мешках.

Рыбы на Дону ловилось бесчисленное множество, в особенности тарани, которую чумаки вывозили на возах в Малороссию и Польшу. Цены на эту рыбу стояли низкие, иногда продавали за 10 коп. 1000 штук, не считая, — на глазомер.

Во время большого разлива тарань плотной массой шла на поверхности воды, так что трудно было почерпнуть воду ведром. Жители Черкасска ловили рыбу прямо из окон своих домов. Некоторые казаки строили плотины через мелкие протоки в гирлах Дона, чтобы рыба не вся ушла в море. А дальше — засолил и экспортируй.

Еще есть, из ходового донского, — шерсть и мокросоленые кожи. А так же знаменитая черная икра с балычком. Все это могло принести рачительному хозяину немалые барыши.

А вот на 1831год я уже подряжался поставлять другой традиционный российский товар. Свечи для освещения. Правда, не восковые, а парафиновые. А что? Они же и выглядят приятно и не воняют, в отличии от жировых. А сделать их можно за год столько, сколько пчелы воска и за десять лет не соберут.

Сей продукт легко и просто производить из донецкого угля. Надо лишь сварганить здоровенную стальную не убиваемую реторту, чем больше, тем лучше. В ней уголь будет греться, при этом, через клапан кустарным бронзовым шприцем впрыскиваешь воды, получается внутри угарный газ, метан и водород.

Эти газы по бронзовым трубкам подаются подаются в такую же стальную реторту, только перевернутую и с «холодильником», в который подают постоянно студеную ключевую воду. И там еще в качестве катализатора кусками порубленная железная проволока находится. Продукт реакции стекает вниз.

Греть сильно не надо, где-то в половину температуры кипения воды. И даже меньше. А то охлаждать не получится и на выходе будет газ идти. А поскольку термометров тут нет, то можно пробовать голой рукой — окунаешь ее в воду и на мгновения прикладываешь к корпусу реторты. В подставленную внизу емкость будет стекать нормальный легкоплавкий парафин. Угля в карьере много, воды в реке тоже, так что сырья завались. Температуры большие тут не нужны, так что к топливу особых требований нет.

Ну, а если копнуть чуть глубже, то каменноугольная смола содержит анилин. А этот компонент для производства дешевых красителей потихоньку в Европе начали открывать, начиная с 1826 года. В разных местах и разные люди, независимо друг от друга.

А самый первый краситель — аурин (или розоловую кислоту) как раз из каменноугольной смолы при помощи серной кислоты должны скоро создать. Раствор аурина в кислотной среде дает желтый краситель, а в щелочной — красный ( или коралловый). Краситель для тканей получается дешевый, но нестойкий к многократной стирке. Но сейчас и такого нет, так что купцы будут его отрывать с руками.

Попробуй, собери столько цветов крокуса, который на 90 % растет только в Иране, чтобы получить желтый цвет ( «императорский» как его называют в Китае). Красный можно получить из киновари и серы, но расходы тебя совершенно не порадуют. А уж вручную собирать с кустов кошенильного червеца для получения красной краски — занятие не для слабонервных. Недаром же разведение червеца после получения искусственных красителей почти везде сразу прекратилось.

Естественно, что собирался я организовать свою промышленную базу в районе будущего города Шахты. Это восточный краешек Донецкого каменноугольного бассейна. Очень близко к свежепостроенному столичному Новочеркасску и наиболее близко к Дону, как к основной транспортной артерии. Месторождения угля там давно известны.

Еще почти полтораста лет назад казаки привозили и показывали Петру I мешки с накопанным каменным углем. По преданию царь-реформатор тогда сказал, под гром аплодисментов:

— Сей минерал (камень) если не нам, то нашим потомками зело полезен будет!

А воз и ныне там. Нет вывоза. Нет железных дорог. Никто не занимается. Только лишь лет через десять, году так в 1837, начнут помаленьку добывать этот уголь, названный по наименованию станичного селения грушевским. Потом здесь возникнет город Александровск-Грушевский, который потом переименуют в Шахты.

Но и то в первые годы добыча будет идти не шатко не валко. Будут валяться кучи каменного угля под открытым небом из-за отсутствия вывоза. А затем, после отмены крепостного права, в 1863 году на Дону построят первую железную дорогу. На Переволоке, между реками Волгой и Доном.

А потом, году так в 1868, и вторую. Как раз от Александр-Грушевска до станицы Аксайской. Длинной 60 верст, чтобы уголь вывозить. Станица Аксайская у нас сейчас крупный транспортный узел, здесь и зимой и летом торная переправа через Дон, плюс крупный речной порт. В том числе и по торговле с Востоком.