— Ты моя, — рычит он мне в губы, тяжело дыша. — Моя, Мила Илени, и…

Я отшатываюсь назад, несмотря на его руку в моих волосах и бедра, удерживающие меня, задыхающуюся от нехватки воздуха.

— Я пыталась стать твоей! — Я отшатываюсь назад, глаза расширены, грудь вздымается. Рука Лоренцо лежит на моем бедре, задирая юбку, его ладонь впивается в ткань. — Ты продолжаешь отказываться от того, что я предлагаю…

— Я хочу, чтобы ты была моей без всяких условий. — Его рот снова притягивается к моему, язык лижет те места на губе, где он меня укусил. — Я хочу, чтобы ты умоляла меня быть внутри тебя, потому что ты хочешь меня, и ни по какой другой причине.

Его рука скользит под юбку, поднимается по гладкой длине бедра и проникает между ног, прежде чем я успеваю запротестовать. Он застонал, почувствовав тонкий шелк стрингов под моим платьем, влажный и прилипший ко мне, пропитанный желанием.

— Вот так, — пробормотал он, его взгляд стал горячим и темным, когда его губы снова прижались к моим. — Капай на меня, потому что ты жаждешь меня, как и я тебя. — Его рот скользит по моему, сильно прижимаясь. — Я собираюсь трахнуть тебя, Мила, — прорычал он мне в губы, его пальцы обвились вокруг шелковых стрингов. — Но сначала ты кончишь на мои пальцы. А потом ты будешь умолять.

Его два пальца проникают в меня, грубые и требовательные, и я вскрикиваю, когда мои руки скручиваются в кулаки на передней части его пиджака. Его рука в моих волосах натягивается, удерживая мою голову на месте, пока он начинает трахать меня пальцами, сильно и быстро, пока его большой палец нащупывает мой клитор. Его рот прижимается к моему уху, его дыхание согревает его оболочку, пока мое возбуждение стремительно нарастает.

Я собираюсь трахнуть тебя. Прямота его слов только еще больше разжигает мое желание, заставляя меня трепетать между его руками и ртом, пока он доводит меня до жесткой, безжалостной кульминации. Я чувствую, как он прижимается к моему бедру, его возбуждение так же остро, как и мое, и задыхаюсь, когда его пальцы проникают внутрь меня.

— Не задерживай меня, Мила, — дышит он мне в ухо. — Кончи для меня, детка.

Как по команде, мое тело разрывается на части. Мой рот открывается в крике, когда я сжимаю его пальцы, мои бедра выгибаются в его руках, и я стону достаточно громко, чтобы любой, кто пройдет мимо моей гримерки, понял, что именно здесь происходит. Эта мысль заводит меня еще больше, по телу пробегают мурашки удовольствия, а в момент кульминации напрягается каждый мускул, рот Лоренцо оказывается на моем горле, и он жестко трахает меня своими пальцами. Мои руки так крепко вцепились в край стола, что костяшки пальцев побелели, все тело пульсирует от потребности, даже колени слабеют от облегчения, когда разрядка проникает в меня. Мне нужно больше, чем просто его пальцы, и он это знает.

Лоренцо освобождает руку и подносит пальцы к губам с мрачным выражением лица. Его язык вьется вокруг них, когда он хватает меня за талию, слизывая мое возбуждение со своей руки, а другой рукой задирает мое платье.

Он раздвигает мои ноги, убирая платье с дороги, и рывком расстегивает молнию, освобождая свой толстый член. Я вижу в зеркале, как он проводит рукой по его длине, и сперма уже капает с кончика, когда он отпускает себя ровно настолько, чтобы снова скользнуть пальцами по тонкому шелку моих стрингов.

Лоренцо дергает, и шелк влажно рвется, вырывается на свободу, когда он подается бедрами вперед и вонзает в меня свой член.

— Лоренцо! — Я выкрикиваю его имя, когда он погружается в меня, слишком толстый, слишком быстрый. Я чувствую, как мое тело растягивается вокруг него, сжигая боль и наслаждение в одном горячем скольжении, когда он входит в меня до упора, и мой туалетный столик раскачивается от силы его первого толчка.

— Моя, — рычит он мне в ухо, а рука, которая придерживала мое платье, поднимается, чтобы снова запустить пальцы в мою теперь уже распущенную гульку. — Моя. Скажи это, Мила. Каждое слово сопровождается жестким толчком его бедер, и каждый раз его твердый, толстый член заполняет меня.

Я выгибаю шею, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Во мне вспыхивает негодование: сколько раз я умоляла его сделать именно это, трахнуть меня и сделать своей, хотеть меня так сильно… а теперь он требует этого, как будто я не хотела этого с того самого момента, как он поставил меня на колени в своем кабинете.

— Сделай меня своей, — шепчу я, и в глазах Лоренцо сверкает что-то темное и опасное.

— Ты хочешь, чтобы я сделал тебя своей? — Его голос — низкое, хриплое рычание, его член вонзается в меня снова и снова, его темп карает. Стол раскачивается под нашим общим весом, каждый жесткий толчок грозит его опрокинуть, и я издаю очередной пронзительный стон, когда он упирается бедрами в мою задницу. Он так чертовски хорош, такой толстый, заполняет меня именно так, как я хочу. Я могу кончить, если он только прикоснется к моему клитору…

— Я так близка, — хнычу я, выгибая спину. — Я собираюсь кончить на твоем члене, Лоренцо…

— Нет, не кончишь. Пока не скажешь. — Он рывком выходит из меня, заставляя меня снова вскрикнуть от внезапно возникшей ноющей пустоты. Он вертит меня как куклу, его рука все еще держит мои волосы, толкая меня на колени перед ним. Мои губы в дюйме от его твердого члена, заметно пульсирующего, блестящего от моего возбуждения и капающего с него. Мой рот открывается прежде, чем я успеваю остановить себя, и я смотрю на него, когда он проводит кончиком по моим губам.