– Понятно.

Через несколько минут закипел чайник и Гуманов разлил горячий напиток по кружкам.

– Спасибо, – поблагодарил я капитана, когда тот поставил передо мной чай.

– Пейте. Вы устали. Столько всего сделали за ночь, – сказал Гуманов.

Так-так! Началась игра на внимательность. Пытается меня подловить на какой-то неосторожной фразе. А я уже начал думать, что меня действительно в гости позвал к себе особист по просьбе коллег из Шинданда.

– Товарищ капитан, вы если что-то хотите напрямую спросить, то спрашивайте. Зачем эти все аккуратные и провоцирующие фразы? – спросил я и Гуманов, отхлебнув чай, ехидно улыбнулся.

– Никакой провокации, Сергей Сергеевич. Обычная работа простого оперуполномоченного, – ответил капитан и достал из ящика в столе тарелку с конфетами «Золотой ключик» и печеньем «Альберт».

– Понятно.

Конфетками я решил угоститься, но был настороже. Капитан очень нацелен на разговор. Может и спровоцировать на неверный ответ.

– Война заканчивается, а сражения ещё нет, верно? – спросил Гуманов и я, молча, кивнул. – Сколько вы в Афганистане?

– С марта 1981 года, – ответил я.

– Немного вам оставалось, чтобы спокойно убыть в Осмон.

– Почему вы так сказали, будто я тут ещё останусь после положенного мне срока? – спросил я.

– Думаю, что ваша командировка закончится гораздо раньше, – твёрдо сказал капитан. – И я сомневаюсь, что вы этому обрадуетесь. Успели уже все свои дела закончить, прежде чем пойдёте под суд?

Да что он несёт?! Он меня за предателя считает или… Похоже, что с Шинданда пришла команда меня не оградить, а задержать.

Дверь за спиной открылась, и на пороге появились двое мужчин в песочной форме с множеством карманов, в том числе и на рукавах. Та самая «эксперименталка», которая должна пойти в войска через пару-тройку лет.

– Он здесь, товарищи, – подскочил со своего места Гуманов и поспешил поздороваться с вошедшими.

Один из них – Краснов. Выглядел он уставшим, как будто новогоднюю ночь отмечал как это и полагается советскому человеку – много ел и пил, а потом поздно лёг спать.

Второй – Сергей Иванович. Какую должность в аппарате КГБ он занимал, я не знаю, но он явно был начальником для Краснова.

– Мы видим. Оставьте нас, – сказал Сергей Иванович и Гуманов вышел за дверь, оставив свой чай недопитым на столе.

Только сейчас заметил, что сижу на стуле и не отрываю своей пятой точки. А ведь в кабинет вошли минимум генерал с полковником. Аккуратно поставив кружку на стол, я начал вставать, почувствовав боль в позвоночнике. Попытался не корчить болезненную мину, но дискомфорт был очень чувствительным в нижнем отделе.

– Не торопись, Родин, – сказал Сергей Иванович и медленно подошёл ко мне. – Опять мы с тобой видимся при странных обстоятельствах, – сказал он и протянул мне руку, когда я выпрямился.

– Сам себе удивляюсь, – ответил я ему и пожал руку.

– А чего так керосином пахнет? – спросил Сергей Иванович и пошёл к столу. – Где так измазался?

Ох, и зря я взял эту куртку у техников! Лучше бы помёрз на улице, а потом согрелся чаем. Теперь везде со мной этот запах.

– На стоянке куртку техники дали, чтоб не замёрз, – ответил я.

– А спирт зажали или тоже угостили? – улыбнулся Краснов, здороваясь со мной.

– Не пью, Леонид Борисович, – ответил я.

– Помню, помню, – ответил Краснов и показал мне садиться.

Сам же Леонид Борисович сел позади меня у стены, взяв отдельный стул. Я и не надеялся, что разговор с этими людьми будет обычным.

– Итак, рассказывай, Сергей. Как всё было? – спросил Сергей Иванович.

После моего продолжительного рассказа, предполагаемый начальник Краснова отклонился назад и задумчиво почесал затылок.

– Как всё грамотно было продуманно. Наше упущение, Борисыч, – сказал Сергей Иванович.

– Мда. Из Толкачёва тоже не смогли вытащить эту информацию. Хорошо, что у нас есть Родин, – похлопал меня по плечу Краснов.

– В каком смысле? – удивился я.

Первая мысль была, что меня как-то использовали втёмную в этом процессе. Мол, всё рассчитали. А все эти догонялки были не чем иным, как инсценировкой, дабы найти уязвимые места у 40й армии.

– Ты не волнуйся. Репрессии, которые затронут твой полк тебя не коснуться. В этой истории ты один из немногих, кто поступил правильно, – сказал Сергей Иванович.

Насчёт правильно ли. Я не до конца уверен. Меня до сих пор гложет, что сбил кого-то из своих. Пускай это и было необходимо. Однако говорить об этом не надо. Неправильно поймут.