Танька закрыла двери на замок, потом подумала, вышла на улицу и закрыла все ставни, чтобы уж наверняка никто не узнал, чем она занимается. После чего она выключила свет, зажгла свечу и уселась на пол у теплого печного бока. Дрожащей рукой продавщица развернула тряпицу алого цвета и восхищенно ахнула. В свете дрожащего огонька драгоценные камни засияли всеми своими гранями. Такой красоты Танька еще никогда не видела в своей жизни.

— Какая красота… — прошептала она, осторожно беря в руки серьги. — Ну, вот как вас не взять было! Никто и не узнает!

Она продела их в уши и взяла зеркальце, чтобы полюбоваться на такую красоту. Подумаешь, в сокровищнице Мороза и так полно всякого добра. Подумаешь одни серьги!

— Кто это говорит?! — испуганно воскликнула Танька, подскакивая с места. Она завертелась в поисках хозяина странного дребезжащего голоска. — Кто здесь?!

— Серьги! — прошептало почти на ухо. — Динь-дилинь! Звон-перезвон!

Продавщица сдернула с себя украшение и швырнула его обратно на тряпицу. Сердце колотилось от страха, а дыхание перехватывало. Собравшись с духом, Танька завернула серьги и сунула их в ящик комода. Включила кругом свет, загремела чайником, успокаивая себя, но ее взгляд все равно возвращался к заветному ящику.

Прошло около часа. Никаких голосов она больше не слышала, но то, что говорили серьги, не выходило у нее из головы. Что значит загадай желание? Неужели они могут исполнить всё, что не пожелаешь? Вот прям всё-всё?

Теперь продавщица не могла думать ни о чем другом. Ей ужасно хотелось попробовать! Хоть что-нибудь незначительное загадать! Так сказать проверить, как это работает.

Не выдержав такого искушения, Танька достала тряпицу и, волнуясь, надела серьги. Тут же задребезжал уже знакомый голосок:

— Хочу торт с вишнею! — прошептала продавщица и сдернула серьги, сердцем чувствуя, что делает что-то не очень хорошее. Но останавливаться было уже поздно.

Едва уловимый коньячный аромат коснулся ее ноздрей, и Танька медленно обернулась. На столе стоял настоящий торт, на вершине которого гордо переливалась сахарная вишня. Она достала ложку, сунула ее в торт и поднесла ко рту. Сладкий, ни с чем, ни сравнимый вкус заставил Таньку блаженно зажмуриться. Как же вкусно… Божественно! Ну что может случиться из-за такого малюсенького желания? Это ведь капля в целом море мироздания.

Танька успокоилась и принялась с наслаждением поглощать торт, запивая его холодным молоком. Ведь каждый заслуживает свои маленькие радости. Но никто не думает в такие моменты, что если ты перешагнул черту, то обязательно перешагнешь и другую, а потом и третью и так пока не дойдешь до конца.

Я проснулась от того, что жутко хотелось пить. Вино и жара сделали свое дело. Печь горела словно сумасшедшая, отбрасывая на потолок красное зарево.

— Наверное, будет мороз, — прошептала я, поднимаясь с дивана. Напившись воды мой организм начал по чуть-чуть просыпаться и в голове промелькнула мысль: «Сани! Мы должны идти за санями!».

— Эй, красотки, подъем! — я включила свет, и подруги недовольно застонали.

— Ну, ты чего?

— За санями в ельник пора! — громко сказала я, натягивая спортивный костюм. — Или долежимся, что их найдет кто-нибудь!

— Кто? — проворчала Марьяша, опустив ноги на пол. — Думаешь, полно желающих по ельнику ночью шастать?

— Нет, Оля права, — вздохнула Зинка, а потом широко зевнула. — Надо идти. Это тебе не шутки, а сказочное средство передвижения!

Одевшись потеплее, мы накинули на себя дождевики, и вышли из дома. Гурьевич даже не пошевелился, похрапывая на буфете.

Дождь не прекращался, дороги развезло и чем ближе мы подходили к ельнику, тем тяжелее было идти. К подошвам прилипали комья грязи, из-под пяток летели брызги, и мы уже походили на трех грязновиков с горящими в темноте глазами.

Сани так и лежали на месте. Они имели жалкий вид, а передок, разбитый о дерево вызывал во мне чувство вины.

С пятого раза нам удалось перевернуть их и поставить на полозья. Забравшись внутрь, мы несколько минут переводили дыхание, а потом Зинка гаркнула на весь ельник:

— Вот саночки шустрые, самоходные, путеводные! Сами едут, сами правят, сами нас в гараж домой доставят!

С ужасным скрежетом сани поднялись вверх, их начало кренить в сторону и мы завизжали, хватаясь друг за друга.