— Чего ты замер?! Давай, иди к калитке! Стоит, качается… Когда ты уже выспишься!

Мы осторожно высунули головы из-за угла. Несмотря на отсутствие луны от снега все-таки было хоть чуточку, но светло. Во двор вошла женщина с чемоданом, а за ней появился ребенок, волоча большую сумку.

Она поднялась на крыльцо, и снова послышался раздраженный голос:

— Ты что, по ступенькам подняться не можешь?! Господи… как же ты меня достал! Родила на свою голову! Нужно было аборт сделать, сейчас бы жила без проблем!

— Что она говорит?! — возмущенно прошипела Сусанна. — Какой же рот поганый!

— Идиотка… — у меня все перевернулось внутри от злости. Как можно такое говорить собственному ребенку?!

Тем временем женщина открыла дверь, а через минуту в доме вспыхнул свет. Мы выскользнули из-за угла и помчались прочь, пока нас не застукали.

— Похоже, я догадываюсь, кто это, — процедила Сусанна, когда мы отбежали на безопасное расстояние. — Тонька, сестра Галины.

— Да, так и есть. Анфиса говорила, что у нее сын, — у меня сжалось сердце от жалости к ребенку, который был виноват лишь в том, что родился. — Наверное, приехала, как только узнала, что случилось.

— Вовремя мы в сарай сходили. — Сусанна похлопала по карману, где лежало кольцо. — Теперь нужно узнать принадлежало ли колечко Галине.

Дома, при свете мы еще раз рассмотрели его. Немного изношенное, покрытое мелкими царапинами, с потемневшей пробой на обратной стороне.

— Посмотри на эти пятна… — Сусанна поднесла кольцо к настольной лампе. — Они тебе ничего не напоминают?

— На кровь похоже, — я взяла иголку и вырвала из своего блокнота чистый лист. Потом немного поскребла острием по пятнам на внутренней стороне кольца, и они осыпались на бумагу. — Девяносто процентов из ста, что это кровь! А это значит…

— Что тот, кто потерял кольцо, поранил руку, — продолжила за меня девушка. — Это уже что-то!

— Не факт. Может, кольцо потеряли до убийства, — предположила я. — И лежало оно там полгода.

— Может и так, но все же… — Сусанна аккуратно сложила листок блокнота. — Пригодится.

— Ждем утра и идем проводить расследование, — сказала я. — Нам все равно в магазин нужно. Нас же соседка вечно кормить не будет. А в деревенском магазине можно узнать много чего.

Проснувшись ранним утром, мы не стали терять времени зря и сразу пошли на поиски магазинов, надеясь, что восемь часов они уже открыты. Дойдя до дома Петра, я остановилась, увидев мальчика, сидящего на скамейке под навесом. Он был худеньким, немного сутулым, с маленьким грустным лицом. Ребенок носил безобразные очки, один окуляр которых был заклеен пластырем. Похоже, он страдал косоглазием.

— Погоди, — остановила я Сусанну. — Это ведь сын Антонины.

— Какой же он жалкий… — прошептала девушка, разглядывая мальчика. — Но почему он на улице в такую рань? Где его мать?

— Ну, вот и все, хозяйка! Я все починил! — раздался мужской голос, и мы отошли за угол старого гаража. — Пользуйся!

Наши шеи сразу же вытянулись, чтобы посмотреть из-за угла, что происходит. На крыльце стояла крупная молодая женщина, очень похожая на Галину. На ней был халат, а на плечах лежал пуховый платок, прикрывая высокую грудь.

— Спасибо тебе, Жора… Чтобы я без тебя делала… — промурлыкала она, обращаясь к мужчине, который навис над ней всей своей большой фигурой. — Так не ко времени пробки погорели… Хороший же Петька хозяин!

Они вроде бы говорили об обычных вещах, но было в этом разговоре нечто скрытое и если убрать смысл, то это походило на беседу двух любовников.

— Ты если что, звони. Помогу чем могу. — Жора что-то еще прошептал ей на ухо и женщина рассмеялась. — Ладно, пойду я. Варька дома одна. Еще начудить что-нибудь.

Он спустился вниз, бросил на мальчика равнодушный взгляд и, выйдя в калитку, пошел в другую сторону.

— Иди домой! — позвала Тонька сына. — Сидишь как привязанный! Хоть бы снеговика слепил, как все нормальные дети!

— У меня нет перчаток, — ответил мальчик, потирая покрасневшие руки. — Я их дома забыл.

— Как ты еще нигде голову свою бестолковую не забыл! — процедила женщина, ожидая сына на крыльце. — Давай быстрее, холодно же, рохля, а не пацан!

Они вошли в дом, а мы переглянулись. Нашему возмущению не было предела. Вот это мать!

— Вот честно, мне сейчас хочется позабыть о данных себе обещаниях и наложить на нее проклятие! — прошипела Сусанна. — Выбесила, тварь!

— А вы, бесы, можете проклятия накладывать? — удивилась я. — Серьезно?

— Естественно, — хмыкнула она. — Все-таки мы нечисть. Дьявольского рода существа… Пусть даже и низшего чина.

— Любопытно… — я покосилась на нее. — Какие еще способности от меня скрываешь?

— Ничего я не скрываю. Ты спросила, я ответила. — Сусанна пошевелила пальцами рук, ногти которых были выкрашены в черный цвет. — А способностей у меня достаточно. Но я зареклась ими не пользоваться. Так что, можешь не переживать.