– Хуй там.

– Ага-ага… Из-за меня так надрался сегодня?

– Хуй там!

– Ты… Ты смотришь на мои губы! Животное! Хочешь меня поцеловать?

Я в шоке. В шоке. В шоке.

Не-е-ет… Я в ужасе!

– Э-э-э… – Я, черт возьми, буквально вижу, как Егор теряется. А потом снова злится: – Филатова, ты долбанулась? Думаешь, все поголовно на тебе одной повернуты?! Королева, блядь! Я, если че, даже не считаю тебя красивой.

– У тебя глаза на заднице? Вроде нет. Так что не звезди! Кстати, ты снова покраснел.

– Замолчи!

– Сам молчи!

– Бля-я-ядь… – натуральным образом рычит Егор. Но уже через пару секунд тон его голоса меняется. Странным образом смягчается и при этом садится до такой хрипоты, что разобрать слова становится сложно. – Что… Что ты делаешь?.. Я шкуру с тебя спущу. Сегодня. Сейчас.

– Е-Егор… Егор… – выдыхает Агния будто испуганно.

А потом и вовсе срывается на пронзительный визг.

Хлопает какая-то дверь, и все звуки пропадают.

Гробовая тишина.

В ней моя паника достигает пика безумия. Перехожу на бег. Не замечаю, как преодолеваю оставшийся закуток коридора. Толкаю гребаную дверь и врываюсь в кромешную темноту.

Шарю по стене, но выключателя не нахожу.

И вдруг где-то издалека бескрайнего пространства летит легкий, но обжигающий, словно радиоактивная волна, чувственный стон.

Что это еще за блядство?

Замираю, когда сердце прекращает стучать.

В этот же миг кто-то притискивается сзади. Высокий, крупный, твердый… Зажимает мне рот ладонью как раз в тот момент, когда я готовлюсь закричать.

Бада-бум в моей груди разворачивается феерический. Тарабанит сердце с оттяжкой. Эхом плывет. Новыми ударами поверху этих отголосков нахлобучивает.

По линиям кровообращения течет жидкое пламя. На запястье, по кривой шрама, вспыхивает боль. Нервные клетки разбивает тремором.

Тело так резко бросает в жар, что кожа тотчас становится разгоряченной и влажной.

Я знаю, чьи пальцы подцепляют края моей маски. Давлюсь его запахом. Мгновенно пьянею.

Нечаев, блядь… Он словно тяжелый наркотик. У меня сразу передозировка.

Анафилактический шок. Одышка. Паралич.

Что он делает?

Зачем? Зачем? Зачем?!

Сердце взрывается. Разлетается на осколки. Вдребезги.

– Не смотри, – улавливаю ставший насмешливым голос Егора. Понимаю, что говорит он это Агнии. И находятся они перед нами с Яном буквально в паре метре. Стоит дернуться. Преодолеть расстояние. Забрать сестру. Но я не могу… Не могу пошевелиться. – Хах… Зачем ты смотришь? Просто шагай. Тихо проходи. Не смотри, говорю. Ахаха.

– Я не смотрю… Ц-ц… Ц-ц… Идиот.

– Смотришь.

– Нет!

– Блядь… Да!

Препираются шепотом, не желая, чтобы их услышала сладкая парочка, но, очевидно, не подозревая, что мы с Яном рядом.

– Филатова! Я не хочу, чтобы ты смотрела!

– Ах, в таком случае я буду смотреть, Нечаев!

Стоны пары становятся чаще и громче. Ян переставляет ноги и толкает своим телом меня.

Пару минут была в шоке из-за Агнии с Егором, а сейчас… Сейчас я просто ошеломлена.

Это ведь Ян… Ян Романович, блядь!

Блядь…

Что он творит?! Зачем прикасается?!

ЧТО ОН ТВОРИТ?!

Страх оцепляет рассудок, когда догадываюсь, что Ян беснует из-за столкновения внизу.

– Отпусти, – шиплю разъяренно и кусаю верх ладони, слишком поздно осознавая, что отравлюсь вкусом его кожи.

Соленой и терпкой. Горячей и кисловатой. Узнаваемой, волнующей, важной! Пахнущей сигаретами, грейпфрутом, перцем, цветами, каннабисом[1], сексом, мужеством и мятежом, агрессией, властью… Самим Яном!

Моим Яном Нечаевым. Моим.

Только что он здесь делает?! Что он делает, Боже?!

Пробирает до дрожи. Простреливает глубоко в центры нервных узлов. Поджигает рецепторы. Сводит, на хрен, с ума. Пробивает на слезы и всхлипывания.

Задыхаюсь, когда улавливаю характерный для старого Яна Нечаева мощный, грубый, хриплый и рокочущий, будто звериный, рык.

И вдруг… Ощущаю его чувственные губы у себя на шее. Сходу током пробивает. Задрожав, я бы упала, если бы он не держал.