Бор, как видно, затягивал начало совета, ожидая своего старшего сына. Но лишь только Один уселся на свое место, он поднял руку, призывая к молчанию, и Тор грохнул кулаком по столу, прося присутствующих заткнуться.

Утро выдалось прескверным, как все последние дни в переполненном городе. Запах перегара, поднимающийся над городом, изрядно сдабривался вонью от разлагающегося на солнце дерьма, в изобилии наваленного на улицах многочисленными животными беженцев.

Олаф удивлялся здоровью асов. В Мидгарде в подобных ситуациях, когда в осажденном городе или крепости скапливалось такое количество людей, всегда появлялась какая-нибудь зараза - чума, оспа или тиф, что причиняло осажденным гораздо больший урон, чем оружие их врагов.

Однако, как бы там ни было, а приходилось подниматься и двигаться за город гонять молодых хирдманов. Торкланду до инистых йотунов надоел такой распорядок. Но викингу еще больше надоели асгардские выскочки со всеми их достоинствами. Олаф хотел иметь свой хирд, чтобы по окончании этой заварушки с ванами покинуть опостылевший город и уйти в вик, а заодно и поискать в этом мире свой затерявшийся фиорд, пока Магнус еще не полностью разделался с родным мидгардским элем. В чем, правда, Торкланд сильно сомневался.

Но предстоящая война с ванами была слишком серьезным испытанием для молодых неоперившихся асов. Недаром Торкланд набрал народу больше, чем ему требовалось, надеясь, что по окончании битвы в живых останется хотя бы четверть.

Викинг собирался разбить лагерь на берегу большой реки и, построив корабль, спуститься вниз по ее водам. По опыту великого ярла, все реки заканчиваются морем, а по морю можно добраться куда угодно.

Сейчас же следовало использовать каждый оставшийся день, чтобы как можно лучше подготовить хирдманов к предстоящей войне. И Торкланд был настроен решительно.

Выйдя из своей спальни и спустившись в зал, Олаф добрался до бадьи с элем и отхлебнул изрядную порцию. В голове викинга просветлело. Отпив еще немножко и почувствовав себя значительно лучше, викинг направился к выходу. В сложившейся в Асгарде обстановке вдруг выяснилось, что запасы эля в городе намного превышают количество воды. А к великому удивлению асов, оказалось, что живые существа воды потребляют гораздо больше, чем эля. К тому же лошади и прочий домашний скот кислый хмельной напиток не употребляют вовсе. Исключением оказались ездовые козлы Тора, чему могучий ас был несказанно рад. Поэтому-то в доме Тора, как и остальные жилища асов переполненном беженцами, в углу всегда стояла бочка с элем для всех томящихся жаждой. Воду же постояльцам предлагалось добывать самим. Конечно же для Олафа нашелся бы кувшинчик живительной влаги, но, честно говоря, могучий воин не всегда понимал, зачем существует вода, кроме как для того, чтобы по ней плавали драккары. Да, впрочем, если бы ее не было вовсе, а в реках и морях плескался эль, Олаф ничуть бы не расстроился.

Переступая через лежащих вповалку спящих постояльцев, Торкланд выбрался на улицу и поспешил за город.

Несомненно, Торкланд гонял подопечных с особой жестокостью, но жажда славы у этих юнцов была сильнее усталости, валящей с ног после издевательств Олафа. Ярл знал, кого подбирать себе в компанию.

Торкланд застал их весьма увлеченными обсуждением чего-то очень важного. Во всяком случае, никто из птенцов гнезда Олафа не заметил приближения ярла. Парни сбились в кучу и азартно спорили, перебивая друг друга.

– О чем буза, ребята?
– поинтересовался Олаф. Молодые асы разом обернулись и прикрыли .рты. По обрывкам некоторых фраз, а теперь по дружному молчанию и опасливым взглядам викинг догадался, что речь шла о нем.

– Ну, так кого это вы столь усердно обсуждаете?
– повторил ярл свой вопрос более настойчиво.

Взгляды хирдманов сосредоточились на молодом Трахдере. Куржор вышел из толпы и подошел к Торкланду.

– Вероятно, мне придется тебе, Олаф, кое-что рассказать,- проговорил ас, беря ярла под руку и отводя в сторону.

Как понял Торкланд, Куржор не был виновником сегодняшнего разговора. Олаф видел, что он стоял с краю и больше слушал, нежели говорил. Но остальные парни подметили, что Трахдера связывают с Торкландом особые отношения, и по негласному уговору Куржор улаживал все щекотливые вопросы, возникающие между хирдманами и ярлом.

– Понимаешь, Олаф,- продолжал ас, слегка замявшись,- даже не знаю, как тебе это сказать, в общем, ходят слухи, что появился еще один герой, а кое-кто в Асгарде даже поговаривает, что это он великий воин, а не ты.

Глаза Торкланда гневно блеснули. Даже простоватый Трахдер, и тот отшатнулся от ярла при этой вспышке.

– Не подумай, Олаф, что так думает кто-то из наших. Мы все верим, что настоящий герой - это ты, а тот, что появился,- самозванец. В конце концов, ты сжег колдунью Хейд, а она, возродившись из пепла, объявила о своей ненависти к тебе, и это было задолго до того, как объявился этот неизвестный. А ведь ты уже сражался с каменным троллем один на один, да и Хейд ты поджарил у нас на глазах,- поспешил успокоить товарища Куржор.