– 218 -

кое неопределенное «нечто», не подводимое ни под одну из категорий причин и поводов, которые вызвали катастрофу.

Здесь он вступил в область так называемого случая, слепого совпадения, непредвиденного стечения обстоятельств и тому подобных termes vagues* После десяти лет добросовестной, полной самоотречения службы Бытомский был вынужден признать, что в сфере железнодорожных катастроф существует некий непостижимый загадочный фактор, который по сути своей выходит за пределы измеримых значений. Не подлежало сомнению, что едва не в каждом случае глубоко под поверхностью так называемых причин крылась замаскированная тайна. Какой-то злобный демон скрывался в нишах железнодорожной жизни, притаившись в полумраке, подстерегая, в любой момент готовый к предательскому нападению...

Именно тогда он начал обращать пристальное внимание на ложные тревоги.

Первый подозрительный случай произошел в 1880 году, то есть неполных одиннадцать лет назад. Для своего времени это было громким крушением под Иглицей, в котором погибло почти сто человек. Катастрофа наделала много шума в прессе, к ответственности привлекли нескольких чиновников, уволили со службы машиниста и одного из обходчиков; как водится, исследовали «причины» и осветили «поводы».

Но никто как-то не обратил внимания на, казалось бы, второстепенную, однако весьма характерную деталь. Именно же, за несколько часов до рокового столкновения поступила ложная тревога, которая предостерегала о катастрофе Збоншин, третью станцию слева от Иглицы. Все принятые меры предосторожности — заметим, в Збоншине! — ничем не помешали крушению под Иглицей.

Второй подобный случай произошел четыре месяца спустя на подгорной станции в Дворжанах. И здесь его тоже опередил тревожный сигнал, однако, к сожалению, он предупредил третью станцию справа от места реальной катастрофы.

____________

* Расплывчатые понятия (фр.).

– 219 -

Насколько Бытомский поначалу еще склонялся к тому, чтобы признать странное стечение обстоятельств, настолько впоследствии, когда подобные тревоги начали повторяться, а вслед за ними происходили катастрофы, предсказанные для других мест, он приобрел другой взгляд на подобные события.

Ни один из начальников станций даже не догадывался о какой бы то ни было связи между несчастным случаем близ его станции и сигналами, которые предостерегали перед тем его третьего коллегу справа или слева по линии — один лишь Бытомский «подсмотрел» этот хитрый маневр для затуманивания глаз и отвлечения внимания в другую сторону.

С тех пор всякий раз услышав о какой-либо катастрофе, он весьма тщательно расспрашивал начальников станций о событиях, которые ей предшествовали. И всегда после долгого или короткого расследования он нападал на след ложной тревоги на третьей от рокового места станции. По крайней мере, такие выводы дали ему его опросы, проведенные в том регионе, в котором он сам нес службу. Эта часть железнодорожной сети, четко очерченная с севера и востока, соединенная с остальной страной лишь отдельными линиями путей, составляла некую обособленную и замкнутую в себе целостность, облегчающую контроль и надзор.

Как обстояло дело с ложными тревогами в других регионах — Бытомский не знал и не старался выяснить из-за сложностей нахождения общего языка с незнакомыми людьми на отдаленных территориях. И там тоже могло происходить нечто подобное, однако могло быть и иначе.

— Беда подстерегает везде, — говорил он в минуты откровенности своему помощнику, — и разным людям выплетает разные козни: того ущипнет, тому даст щелчок по носу, третьему ножку подставит. А итог всегда одинаковый. Истинно то, что нас всегда что-то подстерегает, что-то зловещее и коварное, только и выжидая подходящего случая. Едва человек отвернется, едва где-то зазевается — и беда уже тут как тут...

– 220 -

Вот так, выследив существование этого демонического «нечто» в железнодорожной жизни, он объявил ему войну не на жизнь, а на смерть. Однако, предчувствуя, что ему достался небывалый противник, он должен был соответствующим образом подготовиться. Сейчас уже знал, как его «ухватить», с какой стороны зайти и опередить; после многих лет наблюдений научился парировать удары.

Ибо сопоставив на железнодорожной карте своего региона точки катастроф, которые произошли на протяжении последних одиннадцати лет, он обнаружил, что все они лежали на геометрической кривой, называемой параболой, вершина которой удивительным образом приходилась на Тренчин, то есть на станцию, которая уже пять лет находилась под его руководством. Координаты каждой из этих роковых точек, подставленные в уравнение у2 = 2 — рх, безупречно ей соответствовали. Подобным же образом, после проведения кропотливых расчетов и измерений оказалось, что и пункты, куда поступали ложные предупреждения, были на самом деле определяющими точками той же самой кривой: обе линии точно перекрывались, ложась одна на другую как конгруэнтные треугольники; парабола катастроф и парабола ложных тревог проникали друг в друга и сливались в единое целое, хотя пункты, которые послужили основой для их построения, были совершенно различны по своему расположению и внутреннему значению.

С 1880 года и до текущего момента Бытомский насчитал пятнадцать таких точек, входящих в два объединения: первая группа, состоявшая из семи пунктов, тянулась откуда-то из бесконечности с востока на юго-запад, вторая, сложенная из восьми пунктов, — с востока на северо-запад. Таким образом, обе они направлялись в сторону Тренчина по неумолимой траектории параболы.

Хотя линия до сих пор не была замкнутой и между пунктами последних катастроф пока еще существовал солидный промежуток в несколько десятков миль, Бытомский, не колеблясь, заполнил этот пробел и соединил оба ответвления красной перемычкой в цельную, вытянувшуюся на запад кривую. Параболическая тенденция этой линии для

– 221 -

него была столь выразительной, что он мог бы под присягой определить направление, с которого должны прийти ближайшие тревожные сигналы, а вслед за ними и места подтверждающих их катастроф.

Он уже накопил много данных, оперировал огромным числом предпосылок, чтобы продолжать раздумывать и сомневаться. Обе ветви роковой параболы: верхняя, положительная, и нижняя, отрицательная, с неумолимой, истинно геометрической последовательностью стремились к вершине, которой могла быть только станция Тренчин...