«Не давай обещаний, которых не можешь исполнить», – написал в альбоме мужчина. Однако наконец он ошибся.

Последняя вырезка в набитом альбоме: «27 июля 2000 года. Нора Рей Уоттс извлечена полуголой из трясины одного из соленых болот Джорджии. Восьмая жертва Экокиллера продержалась пятьдесят шесть часов при сорокаградусной жаре, под палящими лучами солнца, в едкой соли, потому что жевала спартину и обмазалась защитным слоем грязи. Теперь на газетной фотографии видно, как ее, целую и невредимую, полную жизни, вертолет береговой охраны поднимает в голубое-голубое небо».

Полицейские в конце концов поняли эту игру. В конце концов одержали верх.

Вот и последняя страница альбома. Ни новых вырезок, ни фотографий, ни расшифровок вечерних «Новостей». На ней мужчина вывел четким почерком всего четыре слова: «Что, если я ошибаюсь?»

И подчеркнул их.

Двухтысячный год кончился. Нора Рей Уоттс выжила. И Экокиллер нападений больше не совершал. Год за годом наступало и проходило лето. Жаркие месяцы мучили добропорядочных обитателей Джорджии немилосердным зноем и неотвязным страхом. Но ничего не случалось.

Три года спустя «Атланта джорнэл конститьюшн» вернулась к той теме. В ответ на расспросы о семи нераскрытых убийствах, о трех летних периодах парализующего страха особый агент Маккормак ответил: «Наше расследование не окончено».

Мужчина не вклеил в альбом эту статью. Он скомкал ее и швырнул в мусорную корзину. Потом пил до глубокой ночи.

«Все позади, – говорил он себе. – Все позади, я в безопасности, это ясно как дважды два – четыре».

Но в глубине души сознавал, что ошибается. В ряде случаев нет проблемы «если», есть только проблема «когда»…

– Господи, ну и жарища. Кактусы не выдержали такого зноя. Пустынные скалы тоже. Уверяю тебя, именно это и произошло перед тем, как на Земле исчезли динозавры.

Никакой реакции;

– Ты всерьез считаешь, что оранжевый-это мой цвет? – снова завела разговор сидевшая за рулем.

– «Всерьез» – это преувеличение.

– Ну, красное тоже идет не всем.

– Верно.

– Знаешь, это пекло прямо-таки убивает меня! —У Алиссы Сэмпсон, начинающего агента ФБР, лопнуло терпение. Она подергала свой костюм семидесятых годов из полиэстера, тщетно пытаясь добиться движения воздуха под ним, стукнула ладонью по рулю и раздраженно вздохнула. Снаружи было тридцать пять градусов, в «букаре», видимо, за сорок. Погода для костюмов из полиэстера не самая подходящая. Собственно говоря, и роль бронежилетов они выполняли не слишком хорошо. Под мышками у Алиссы расплывались ярко-оранжевые пятна. Пахший нафталином костюм в красно-розовую клетку начинающего агента Кимберли Куинси выглядел немногим лучше.

Улица, где стояла машина, была тихой. Ничего не происходило ни в бильярдной, ни в городском пассаже, ни в закусочной. Минута шла за минутой. Секунды тянулись медленно, как скользящая по щеке Кимберли капля пота. Над ее головой находилась пристегнутая к потолку, но в любую минуту готовая к стрельбе винтовка «М-16».

– Вот о чем никогда не скажут в век диско, – проворчала Алисса. – Полиэстер не дышит. Господи, да что там у них?

Алисса заметно нервничала. До поступления в бюро она была бухгалтером в суде, и ее высоко ценили за укоренившуюся любовь ко всему напоминающему ведомость. Дай ей компьютер, и она почувствует себя в раю. Однако тут была не укромная контора, а боевое дежурство.

Теоретически уже вот-вот должна была появиться черная машина со здоровенным, вооруженным до зубов предполагаемым торговцем оружием. В машине он мог оказаться не один. Кимберли, Алиссе и еще трем начинающим агентам следовало остановить машину и арестовать всех, кто находился в ней.

Руководил операцией Фил Лехейн, бывший нью-йоркский полицейский, который имел наибольший опыт работы на улице. Том Скуайр и Питер Винс находились в первой блокирующей дорогу машине, Алисса и Кимберли – во второй. Кимберли и Том, как хорошие стрелки, были вооружены винтовками. На Алиссу с Питером возлагалось тактическое вождение, для самозащиты у них были пистолеты.

В лучших традициях ФБР они были не только проинструктированы и одеты для этого ареста, но и прошли предварительную тренировку. Однако на репетиции Алисса споткнулась, вылезая из машины, и при падении ударилась лицом. Верхняя губа ее распухла, в правом уголке рта темнела засохшая кровь.

Раны Алиссы были поверхностными, однако ее донимало беспокойство.

– Сколько можно ждать, – ворчала она. – Он должен был появиться у банка в четыре. Сейчас десять минут пятого. Небось и не выехал еще.