Шрифт:
Всю ночь Мартин от усталости не мог уснуть, а наутро поехал в Леополис.
Тозеры чуть не с благоговением отзывались о докторе Адаме Уинтере из Леополиса, семидесятилетнем старике, враче-пионере округа Кринсен, и вот Мартин помчался к этому мудрецу. Правя «фордом», он яростно издевался над своим мелодраматическим Состязанием со Смертью и устало въехал в клубившуюся по Главной улице пыль. Приемная доктора Уинтера помещалась над бакалейной лавкой, в длинном ряду ярко-красных кирпичных домов с египетскими карнизами — из жести. Полутьма просторных сеней ласкала после зноя и ослепительного света прерии. Мартину пришлось переждать, пока доктор Уинтер, седой человек, говорящий густым приятным басом, принял трех почтительного вида пациентов, и только тогда он был допущен в кабинет.
Врачебное кресло было немногим лучше того, что стояло некогда у дока Викерсона в Элк-Милзе, а инструменты дезинфицировались, по-видимому, в тазу для стирки, но в углу стоял аппарат для электролечения с бесконечным множеством электродов, подушек, ремней — Мартин в жизни не видал столько ремней, подушек и электродов.
Мартин рассказал историю с Новаками, и Уинтер провозгласил:
— Что ж, доктор, вы сделали все, что могли, и даже больше. Но скажу вам одно: в следующий раз, в критическом случае, пригласите вы лучше для консультации врача постарше. Не то, чтоб вы нуждались в совете, — но это производит впечатление на семью больного, это снимает с вас половину ответственности и пресекает пересуды. Я сам… гм… многие мои молодые коллеги часто оказывают мне честь приглашать меня на консилиум. Подождите минутку. Я позвоню редактору «Новостей» и дам ему статейку о вашем случае.
Доктор Уинтер переговорил по телефону и потом горячо пожал Мартину руку.
— Приобрели вы что-нибудь в этом роде? — спросил он, указывая на свой электроаппарат. — Обязательно приобретите, дружок. Не скажу, чтоб я часто применял эту штуку — разве что с любителями лечиться, которые на деле ничем не больны, но вы не поверите, как это импонирует публике. Итак, доктор, заглядывайте почаще к нам в Леополис. Вы женаты? Не приедете ли к нам как-нибудь с супругой в воскресенье пообедать? Миссис Уинтер будет искренне рада с вами познакомиться. И если вы когда-нибудь захотите обратиться к моим услугам для консилиума… я беру в таких случаях лишь немногим больше против своего обычного гонорара, а выглядит всегда очень прилично, когда врач приглашает для совета человека постарше.
Гоня свой «форд» домой, Мартин тешился пустой и злобной бравадой:
— Сдать позиции? Ждите! Как я ни плох, а все ж получше этого гнусавого выжимателя гонораров!
Две недели спустя в «Уитсильванском Орле», газетке на четыре полосы подслеповатого шрифта, появилась заметка:
«Наши предприимчивые соратники из „Леополисских Новостей“ на той неделе поместили следующее сообщение об одном жителе Уитсильвании, которого город недавно принял в свое лоно:
«Как мы узнали от нашего заслуженного пионера, леополисского врача доктора Адама Уинтера, медицинский мир по всей долине Пони-Ривер горячо поздравляет доктора М.Эроусмита из Уитсильвании — ибо ни в одной другой профессии люди не умеют так бескорыстно, по-джентльменски ценить заслуги своих коллег, как в медицине. Молодой уитсильванскнй врач вызвал восторг среди своих собратьев, показав недавно, что в добавление к научным знаниям он обладает мужеством и предприимчивостью.
Будучи приглашен к дочурке Генри Норвалька из Дельфта, всем известного фермера, и найдя девочку на пороге смерти от дифтерита, доктор М.Эроусмит сделал отчаянную попытку спасти ее и сам привез противодифтерийную сыворотку от Бласнера, нашего всеми уважаемого аптекаря, у которого всегда наготове полный и свежий ассортимент лекарств. Врач туда и обратно ездил на своей бензинной колеснице, сделав 48 миль в 79 минут.
К счастью, наш недремлющий констебль Джо Колби оказался на посту и помог доктору Эроусмиту найти бунгало мистера Бласнера на проспекте Красной Реки, и тот, как истый джентльмен, встал с кровати и поспешил снабдить врача требуемой сывороткой, — но, к несчастью, болезнь зашла слишком далеко и спасти ребенка было уже невозможно. Но мы должны заметить: при такой отваге и находчивости, наряду с научными знаниями, профессия врача становится одним из величайших благ для человечества».
Через два часа после выхода газеты с этой заметкой мисс Агнес Инглблед зашла поговорить еще раз о своих несуществующих хворях, а два дня спустя явился Генри Новак и гордо сказал:
— Да, док! Мы все сделали, что могли, для бедной девочки. Только, сдается мне, я слишком поздно надумал вас позвать. Жена страх как убивается. Прочитали мы с с нею эту штуку в «Орле». Показали ее священнику. Вот что, док, не посмотрите ли вы мою ногу? Побаливает в щиколотке — вроде бы ревматизм.
16
К концу первого года работы в Уитсильвании Мартин был скромным деревенским врачом, не очень признанным, но все же не унывающим. Летом они с Леорой ездили на Пони-Ривер поужинать и выкупаться среди шума и плеска и нескромных шуток; осенью он стрелял уток с Бертом Тозером, который делался почти что выносимым, когда перед заходом солнца стоял на болотной тропе; а зимой, когда деревню отрезала от мира сверкающая снежная пустыня, у них было катанье на санях, были карты и вечеринки Единого братства.
Когда пациенты обращались к Мартину за помощью, они были прекрасны в своем страдании и терпеливой покорности. Раза два Мартину случалось выйти из себя, когда веселые поселяне благодушно объясняли ему, что он моложе, чем можно было бы желать; раза два он выпил лишнего за покером в задней комнате кооперативной лавки; но его знали, как дельного и честного врача… а в общем он был менее заметной фигурой, чем Алек Инглблед, парикмахер, преуспевал менее, чем столяр Нильс Крэг, и был менее интересен для соседей, чем финн-иммигрант, владелец гаража.
Потом один несчастный случай и одна ошибка прославили его на двенадцать миль вокруг.
Весной он пошел однажды удить рыбу. Когда он проходил мимо какой-то фермы, из ворот выбежала женщина, вопя, что ее младенец проглотил наперсток и задыхается — помирает. Хирургическим инструментом послужил Мартину большой карманный нож. Он его наточил на оселке, прокипятил в чайнике, разрезал ребенку горло и спас ему жизнь.
Все газеты в долине Пони-Ривер отметили этот случай, и еще не отшумела первая сенсация, как Мартин Эроусмит излечил мисс Агнес Инглблед от ее страсти лечиться.