— Я теперь настоящий охотник? — с любопытством спросил он.

— Что-то типа.

— И ты сможешь подтвердить?

Алина посмотрела по сторонам, ища глазами хоть кого-то, кому нужно подтверждение охотничьих способностей мужчины в женском корсете.

— Если хочешь, могу поорать на всю планету. Может кто и услышит.

— Нет, когда вернемся. Подтвердишь, что я лично ловил рыбу и мы ей питались, чтобы выжить?

— А, ну если вернемся, то без проблем. Опишу все в мельчайших деталях. — Алина демонстративно шмыгнула распухшим носом.

Вилат совершенно не реагировал на насмешливые слова. Его распирало от гордости. Той самой, настоящей. Он чего-то добился сам, своими руками, а не в паре с Шини или при помощи толпы подчиненных.

Он был готов ловить рыбу круглосуточно, оттачивая навыки владения самодельной удочкой. Пришлось объяснять взрослому мужчине, что рыба не может долго храниться на жаре, что любая пища, кроме глисадинской жижи, имеет свойство портиться. Для Вилата это стало открытием. Он был уверен, что испортиться может только растительная пища, а рыба и мясо будут храниться бесконечно. Ведь та же рыба не гнилая, когда ее вытаскиваешь из воды.

Детская наивность в некоторых вопросах до доброму смешила Алину. Вилат был совершенно неприспособлен к жизни за пределами своего государства. Космический мальчик, живущий на уродливой станции, где не надо охотиться, иметь опыт выживая во враждебной среде, где круглогодично одинаковая температура и всегда светло благодаря искусственному освещению.

— И сколько может храниться мясо? А если это мясо вонмона? — не унимался Вилат, ерзая на полу челнока.

— Понятия не имею, кто такой вонмон.

Алина лежала рядом, ощупывая опухший нос. Изнуряющая жара в конец доконала и единственное место, где можно от нее спрятаться — маленький челнок. Вилат закрыл трап, что-то понажимал на приборной панели и буквально через пару минут по маленькому помещению волнами пошла долгожданная прохлада. Вот бы эту прохладу собрать в ладонь и приложить к носу, чтобы опухоль спала.

— Вилат, как думаешь, нас уже ищут? — спросила девушка, прервав бесконечный поток вопросов про свежесть продуктов.

— Конечно. Но они не знают, где мы. У нас нет связи, нет возможности подать сигнал, поэтому может пройти какое-то время. Но не сомневайся, и Новый Санор и глава Альянса нас точно не бросят. Сказал же, я займусь передатчиками. Если маяк будет пролетать достаточно близко к планете, то сможет уловить наш сигнал.

— Что для этого нужно?

— Усилители, которые смогут пробиться сквозь атмосферу. Завтра разберу обшивку, попробую что-нибудь придумать. — Вилат задумался на минуту, недовольно сморщив лоб. — Может, стоило с самого начала заняться сигналом?

— Да ну, все правильно. Какой смысл отправлять сигнал, если нас найдут умерших от голода? Или жажды. Мы все правильно делаем. Сначала спасаем себя, потом зовем на помощь.

Неожиданно Алина почувствовала, что несет ответственность не только за себя, но и за мужчину рядом. Он может быть сколь угодно могущественным полу-царьком, но совершенно неприспособлен к жизни за пределами станции-государства. И мысль о своей важности для выживания, которая самого Вилата посетила уже давно, стала настоящим откровением.

Все, что Алина делала с момента приземления на незнакомой планете, не было попыткой угодить эрлинцу и как-то показать свою значимость. Она просто делала все возможное, чтобы наладить быт. Для нее неважно где — в походе в лесу, в новой квартире или на пустынной планете. Но разница колоссальная!

В походах с друзьями никто никогда не думал об опасности. Ведь цивилизация совсем рядом, есть телефоны и даже если они не будут работать, можно дойти до дороги или до ближайшего поселения. Поэтому она никогда не задумывалась над тем, что может случиться что-то непоправимое. В веселые юношеские походы ни Алина, ни ее друзья никогда не брали аптечки или какие-нибудь средства спасения, типа фильтра для воды или непромокаемых спичек. Куда там! Надо же пива побольше набрать, да закуски. Для глупостей, типа пластыря, просто не оставалось места.

Теперь же, оказавшись не просто в незнакомом месте, а на целой незнакомой планете, Алина не сразу поняла масштабы бедствия. Она по привычке занималась благоустройством и мелкими бытовыми вещами, словно буквально за этим озером идет оживленная дорога с поселками, магазинами и прочими благами цивилизации. Но там ничего нет. И за следующим озером тоже пусто и через сто озер нет никого живого, кто бы смог прийти на помощь. Нет. Вообще. Никого.

От этой мысли стало жутко. Именно сейчас, спустя несколько дней пребывания на планете. Ну, может и не дней, но времени прошло прилично.

— Эй, ты чего? — эрлинец внимательно смотрел на лежащую рядом девушку, пытаясь прочитать мысли на совершенно каменном лице. На мгновение ему показалось, что землянку что-то испугало. — Ты что, умирать собралась?

Алина вынырнула из глубоких раздумий и с удивлением посмотрела на нависшего сверху мужчину:

— Дурак что ли?

— Ну да, умирать ты точно не планируешь.

Вилат разочарованно лег на свое место, едва помещаясь между девушкой и креслами. Сам глава Нового Санора спит на полу, подстелив траву под спину. Вот это унижение! Никто не должен узнать о таком позоре.