— Я бы хотела когда-нибудь увидеть твои работы.

— Может быть, я покажу вам их, когда снова приеду в гости. — Эбигейл отстраняется от меня. — Где здесь туалет?

Я встаю и, взяв ее за руку, веду в дом. Я жду возле уборной, пока она воспользуется ею, а когда она заканчивает, снова крепко сжимаю ее руку.

Когда мы проходим мимо гостиной, она останавливает меня.

— Подожди. Я хочу взглянуть на фотографии на каминной полке.

Я следую за ней в комнату и наблюдаю, как она рассматривает каждую фотографию в рамке.

Эбигейл тянется к фотографии, которую сделала бабушка, когда я был маленьким. Мы были в лесу и стреляли друг в друга пейнтбольными шариками. Я хихикаю, указывая на фотографию.

— В тот день я выбил все дерьмо из своего отца.

На лице Эбигейл появляется мягкая улыбка.

— Вы все выглядите такими счастливыми. — Она прижимает фотографию к груди, затем спрашивает: — Могу я взять ее на неделю?

— Конечно, но зачем?

— Кажется, я знаю, что нарисовать для тебя.

Эта женщина. Перестанет ли когда-нибудь расти моя любовь к ней?

Вероятно, нет.

Мы возвращаемся на улицу и снова занимаем свои места. Я указываю на фотографию в руках Эбигейл.

— Помнишь, как мы стреляли друг в друга пейнтбольными шариками?

Папа хихикает.

— Инна выстрелила Киллиану в задницу.

Дедушка раздраженно фыркает.

— Это был удачный выстрел.

— Надо бы повторить, — говорит мама. — Эбигейл, ты раньше играла в пейнтбол?

Моя женщина качает головой.

— Нет, но это звучит забавно.

— Завтра у всех получится? — Спрашивает мама.

— Черт возьми, нет, моя задница уже слишком стара, чтобы убегать от пейнтбольных шаров, — бормочет дедушка.

— Завтра будет идеально, — отвечает Эбигейл, в ее глазах светится волнение.

Я наклоняю свою голову ближе к ее.

— Все еще наслаждаешься?

Она кивает со счастливой улыбкой на лице.

Вот и моя девочка. С возвращением, детка.

_______________________________

У меня остался только сегодняшний день с Эбигейл, и я всерьез подумываю о том, чтобы держать ее в плену на острове.

Она снова стала прежней, и я беспокоюсь, что с ее возвращением в Академию Святого Монарха у нее может случиться рецидив.

А тут еще и то, что она не будет рядом со мной.

Господи, я буду до смерти беспокоиться из-за нее.

Я захожу в комнату, и тут же Эбигейл бормочет:

— Не смотри на картину.

Она даже повернула мольберт так, чтобы стена была у нее за спиной, пока она рисует. Мне до смерти хочется посмотреть, над чем она работает.

Я выхожу на улицу и сажусь на один из шезлонгов. Отсюда мне открывается прекрасный вид на Эбигейл.

— Эта неделя пролетела слишком быстро, — жалуюсь я.

— Да. — Вздыхает она, продолжая рисовать.

— Я подумываю о том, чтобы держать тебя в плену, — признаюсь я.

Эбигейл хихикает.

— Придержи эту идею до свадьбы Авроры. Уверена, когда я останусь одна в Академии Святого Монарха, то буду умолять тебя похитить меня.

— Ты с нетерпением ждешь свадьбы?

Она кивает, затем спрашивает:

— Ты будешь моей второй половинкой на свадьбе?

— А тебе обязательно спрашивать?

Она снова хихикает.

— Верно. Через три недели.

Наклоняясь вперед, я упираюсь предплечьями в бедра.

— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.

Эбигейл бросает на меня взгляд.

— Что?

— Что ты позвонишь мне, как только демоны вернутся. Не пытайся справиться с ними самостоятельно.

— О, поверь мне, я позвоню тебе, даже если это будет ни свет ни заря. — Она наносит еще пару мазков краски на холст, затем наклоняет голову, чтобы посмотреть на свою работу. — Я закончила.

Я вскакиваю на ноги.

— Я ждал этого всю неделю. Покажи мне.

Эбигейл встает со стула, затем приказывает.

— Закрой глаза.

Я подчиняюсь и слышу, как она передвигает мольберт, затем она шепчет:

— Можешь посмотреть.

Мой взгляд прикован к произведению искусства, которое вызывает во мне столько эмоций, что сердце сжимается в груди.

Она идеально передала лес. Тени людей выглядывают из-за деревьев, а полосы цвета проносятся по воздуху. Я чувствую смех, исходящий от картины.