— Доброе утро, Сергей, — опомнившись, поздоровалась я и, словно на светском рауте, представила свою подопечную: — Познакомьтесь, это Анна.

Сергей продолжал молчать, выжидающе глядя на меня, и я зачем-то добавила:

— Андреевна.

Поняв, что я не собираюсь объяснять, почему ребенок ломится к нему в квартиру за яйцами прекрасным субботним утром, мужчина продемонстрировал-таки поверхностное знакомство с этикетом:

— Здравствуйте, Анна… Андреевна. — Сосед поднял глаза и, буквально вонзив их в мое лицо, произнес опасно-спокойным тоном: — И вам доброе утро… Мара. Я должен был раньше догадаться, что вы как-то связаны со злыми духами. Что ж, теперь правда раскрылась…

— Вы продолжаете поражать меня глубоким знанием мифологии, Сергей, — невинно ответила я, по достоинству оценив шпильку в адрес моего домашнего имени, появившегося в тот день, когда Анюта стала выговаривать звук «р». — Возможно, вы сможете также поразить и своей отзывчивостью? Мы готовим…

— Колдунские блинчики, да, все понятно. Хорошо, что не оборотное зелье. — Сосед привычным жестом сложил на груди обнаженные руки, неожиданно деморализуя меня видом не слишком объемных, но все же рельефных мышц. — Или для этого рецепта вам понадобилась бы моя кровь? Неужели то, что вы нацедили за последний месяц, уже закончилось? Там же были огромные запасы!

— Да нет, нам только яйца нужны! — вклинилась в разговор Анька, прерывая льющийся на меня поток яда. — Вы же говорили, что у вас есть два, соврали?

Сергей молча смерил меня убийственным взглядом, криво усмехнулся и, повернувшись спиной, прошел в глубь квартиры, оставляя дверь почти гостеприимно распахнутой.

— Вы испугались прийти сами, раз прислали ребенка?

— Я просто проявила сострадание! — Крикнув вслед невыносимому ворчуну, я чуть шагнула за порог его обители. А тут довольно уютно: по крайней мере, грязные носки на полу не валяются. — Не хотела беспокоить вас, зная, как вы цените психологическую дистанцию!

— Какая уж тут дистанция после всего, что между нами было, Мара.

Слова мужчины и то, как он сократил мое имя, признаться, застали врасплох. Судорожно соображая, стоит ли искать в его реплике откровенный намек, я застыла, молча уставившись на протянутую миску с недостающими ингредиентами в количестве трех штук.

— Запасное положил, — пояснил сосед, по-своему поняв мое замешательство. — Вдруг захотите поэкспериментировать. Кажется, это в вашем характере.

— Спасибо-спасибо! — запрыгала рядом Анька, выводя меня из состояния ступора.

— Спасибо, — выдавила я благодарность, не зная, как реагировать на отпущенный комментарий.

— Ага.

Мужчина поспешно захлопнул дверь перед нашими носами и, подозреваю, даже перекрестил ее напоследок. На всякий случай.

* * *

— Ррюк — оррел! Ррюк — оррел! Ррюк — оррел! Ррюк — оррел! Рррюк — оррррел! — закончил гимн самому себе попугай, доведенный Анькой до исступления.

Воскресное утро выдалось солнечным, веселым и, к несчастью горемычного соседа, весьма громким. Сначала мы позавтракали на подоконнике бутербродами и остатками вчерашних блинчиков. Затем подразнили Рюка и попытались выманить забившегося под диван Люцика. Потерпев фиаско в отлове умудренного жизненным опытом кота, Аня побежала разорять мой платяной шкаф. Я сидела в кресле со второй чашкой кофе и оценивала каждый ее выход по десятибалльной шкале, от девяти с половиной до десяти — на меньшее она была не согласна.

— Мара, Мара, смотри! — радостно завизжала Анютка, выбежав ко мне в роскошных сверкающих босоножках на каблуке и кружевном пеньюаре поверх спортивной футболки, свисающей до колен. — Сфоткай меня! Давай папе отправим!

Я честно переслала несколько снимков Андрею, чтобы ему не было скучно в командировке. Присланный в ответ стикер с поднятым вверх большим пальцем показал, что папочка по достоинству оценил мой гардероб на маленькой дочке.

С трудом убедив Анюту, что идти гулять лучше все же в своей одежде, я подкупила ее бесцветным блеском для губ, выдала термокружку с горячим чаем, и мы вместе отправились покорять местное общество в ближайший от дома парк.

Торопясь поймать последние погожие деньки, гулять вышли буквально все. Нас обгоняли велосипедисты, бегуны, мамы с колясками и толпы детей на самокатах. Мы же величественно шествовали по дорожке, томно фотографировались у начинавших желтеть кустов и с удовольствием поедали купленную в киоске сладкую вату — словом, наслаждались жизнью. Ровно до тех пор, пока над нами не нависла тень и знакомый мужской голос не произнес:

— Утро доброе, дамы!

Кажется, я переиграла саму себя: рядом, во всем своем великолепии, стоял школьный историк. Одетый в джинсы и кожаную куртку, с растрепанной ветром блондинистой шевелюрой, он буквально излучал обаяние.

— Тамара Михайловна, вы не представите меня своей спутнице?

Я лишь на секунду позволила себе закатить глаза и ответила, подстраиваясь под его тон:

— Игорь Аркадьевич, познакомьтесь с Анной Андреевной. Анна, это Игорь Аркадьевич, он учитель истории в моей школе.

Анечка лучезарно улыбнулась своей новой жертве.

— Игорякадьевич, вы знаете истории? Они интересные? Я хочу интересные истории! Или смешные. Да, лучше смешные!

Вначале немного опешив от проявленного напора, Игорь, надо признать, довольно быстро взял себя в руки и ответил с улыбкой голливудской звезды: