Когда молодой человек отправился выполнять поручение, Верунчик недоуменно посмотрела ему вслед, а затем перевела растерянный взгляд на меня.

— Ты разве успела сделать заказ раньше?

— Я никогда его не делаю. — После моих слов в глазах подруги отчетливо отразились два огромных вопросительных знака. — Бариста приносит мне кофе по своему выбору и за все это время еще ни разу не разочаровал.

— У вас что, ментальная связь? — скептически фыркнула Вера и подозрительно уточнила: — Ты с ним спишь?

— Боже, уймись! — воскликнула я, закатывая глаза. — Почему все действия людей ты пытаешься объяснить через постель?

— Потому что это первобытные инстинкты, дорогуша! И если я не права, пусть Фрейд первым бросит в меня камень!

Болтая о жизни, мы пили кофе: Вера свою приторно-сладкую муть, в которую вбухала три ложки сахара, а я восхитительный мокко с ванилью и корицей, сопровождаемый кусочком шарлотки. Улыбнувшись бармену, дала понять, что он снова угадал с выбором, и мужчина привычно кивнул в ответ, принимая мою молчаливую благодарность.

— Димка в последнее время совсем охренел! — поделилась подруга, к счастью не заметив моих переглядок с бариста. — Не мужик, а Чеширский Кот. Чеши ему яйца — и он будет улыбаться. Достал!

— Ты же еще в прошлом месяце хотела с ним развестись.

— Ага, хотела. И как мне после развода одной двух детей тянуть? Это если мне, с моим неофициальным доходом, их еще отдадут. А если нет? — Вера нервно постучала по столу красивыми, ухоженными ноготками: мастер маникюра всегда должен быть лицом своего товара. — Короче, мы помирились. Все-таки дети, ипотека, машина опять же общая… Да и, знаешь ли, не у каждого мужика встанет, когда в соседней комнате поет песенка из «Малышариков». Где я еще такого найду?

Рядом закашлялся знакомый любитель кофе, попавший под рикошет женских жалоб. Я перехватила его удивленный взгляд и неловко пожала плечами, будто извиняясь за свою непосредственную подругу.

— Давно подозревала у тебя компульсивное расстройство сексуального поведения, — поддела я Веру, облизывая ложечку с яблочным пирогом. — Ты в курсе, что это особая форма эскапизма? Хочешь об этом поговорить?

— Еще раз попробуешь поставить мне какой-нибудь диагноз — получишь в глаз, — мрачно изрекла подруга и, наклонившись вперед, ехидным тоном добавила: — И вообще, это ты хотела со мной о чем-то поговорить. О чем-то настолько важном, что даже не стала дожидаться конца недели.

Я отвела глаза и пригубила кофе, чтобы как-то потянуть время. Верунчик, путем профессионального мастерства и семейной жизни расширившая границы своей выдержки примерно до бесконечности, терпеливо ждала ответа.

— Ну хорошо, ты меня сделала, — признала я, отставив в сторону пустую чашку. — Мне нужен совет.

— Я заинтригована.

Понизив голос до шепота, я в двух словах посвятила подругу в свою историю. Вера, надо отдать ей должное, выслушала меня внимательно и спокойно. Только уголки ярко-красных губ едва заметно подрагивали, выдавая веселье сидящей напротив женщины.

— Поправь, если я ошибаюсь. Ты ввязалась в переписку с каким-то сталкером и, не зная о нем буквально ничего, отдалась… ммм… в текстовом формате. Верно?

— В общих чертах…

— И это ты мне недавно приписывала компульсивное расстройство?

— Долго еще будешь издеваться? — вспыхнула я, уже пожалев о своей откровенности.

— Ладно-ладно, прости! — Не сдержавшись, Верунчик рассмеялась, но сделала это так задорно, что обидеться на нее было попросту невозможно. — И что же тебя беспокоит? Насколько я поняла, новое увлечение пришлось тебе по душе.

— Есть такое… — протянула я, почувствовав налет смущения. — Но это ведь ненормально, да? Может, мне надо заблокировать его, пока не поздно? Как думаешь?

— Ой, да брось! Кого сейчас в принципе можно назвать нормальным? — махнула рукой Вера, будто отталкивая подальше мои сомнения. — Тебе нравится, ему нравится — так в чем проблема?

— В том, что я реально не знаю, кто он такой, — прошипела я, в отличие от подруги стараясь, чтобы нас никто не расслышал. — Вдруг это вообще кто-то из учеников моей школы? Представляешь, какой будет скандалище?

— Что, серьезно? — Вера даже замерла, впечатлившись моим предположением. — Правда думаешь, что это может быть кто-то из школьников?

Я пожевала губу, раздумывая над ответом. Прикинула так и эдак, вспомнила наши беседы, а потом тряхнула головой, опровергая собственную версию.

— Нет, не думаю, ученики так не пишут. Это явно зрелый мужчина. И он со мной знаком.

— С чего ты взяла?

— Не знаю. — Я устало потерла лоб, силясь собраться с мыслями. — Откуда-то же у него есть мой телефон?