Сжав ладонь Нокса с такой силой, что, наверное, перекрыла циркуляцию крови, я задержала дыхание и следом за собой утянула его в Темноземье. С первым же шагом во тьме я осознала, что совершила ошибку. Рука Нокса начала выскальзывать из захвата. Удерживать ее — словно пытаться хвататься за воду. Но сквозь туманную завесу, отделявшую меня от настоящего мира, было видно, что Дороти почти добралась до двери, которая уведет ее отсюда.

Тогда я вернулась в реальность. Сработало! Я оказалась в паре шагов от Дороти, и та до сих пор ничего не замечала. Но Нокса рядом не было. Озма уже вышла за дверь, а Дороти переступала через порог. В панике я оглянулась и увидела чародея — он стоял там же, где и раньше, и смотрел на меня с выражением крайнего ужаса на лице.

— Иди же! — закричал он. — Я догоню!

Я могла вернуться за ним, но вместо этого нырнула следом за Дороти в зеленую дверь за секунду до того, как та захлопнулась. И оказалась на краю великолепного дворцового сада, рядом с лабиринтом из живой изгороди. Именно он, по словам Пита, был местом сотворения всей Страны Оз.

Дороти и Озма шли прямиком к лабиринту. Когда-то Пит рассказал, что Дороти боится туда заходить: было в нем что-то пугающее, нечто особое, нашептывающее, что она ни за что не выживет, если попадет в центр. Но теперь, когда дорогу указывала Озма, Дороти, казалось, была решительно настроена добраться туда.

Лабиринт меня не пугал. Я уже бывала в нем раньше и знала, как стоит вести себя. Но также знала и другое: если вновь попытаюсь преодолеть его в одиночку, есть немалые шансы потеряться или навсегда упустить свою цель. Тогда я решила, что сейчас нужно действовать хитростью. А потому окутала себя чарами отвода глаз, чтобы Дороти меня не заметила. Не уверена, что это сработает, но лишним точно не будет.

Озма взмахнула скипетром и открыла проход среди зарослей. Когда она и Дороти устремились сквозь него, я практически наступала им на пятки. Озма знала, куда идти. Она ориентировалась в темных изгибах и поворотах лабиринта, даже не сомневаясь, какой проход стоит выбирать. То тут, то там принцесса останавливалась, где, казалось, и вовсе нет правильного пути, вновь взмахивала скипетром и открывала очередной тайный проход. Дороти следовала за ней, а я проскальзывала последней. Так мы вскоре достигли центра.

С последнего моего визита там все изменилось. Вместо крошечной, мощенной камнем площадки с маленькими лавочками и довольно грязным скромным фонтанчиком мы, миновав заросли кустарника, вышли на огромную пустынную площадь. Фонтан в ее центре был теперь величественным и богато украшенным, с великолепным витиеватым узором, оплетающим огромную мраморную чашу, из которой били в воздух струи воды. Рядом с ним стоял Волшебник.

— Как раз вовремя, — воскликнул он, увидев Дороти. Волшебник захлопнул карманные часы и спрятал их в нагрудный карман пиджака. — Я знал, что могу положиться на вас, Ваше Величество. Вы всегда умели добиться желаемого. Главный фокус — заставить думать, что вы сами этого пожелали.

— Заткнись, глупый старикашка, — выплюнула Дороти. — Я здесь не для того, чтобы играть в твои игры. Отойди, и я смогу наконец-то сделать то, что должна была давным-давно, — уничтожить это ужасное место раз и навсегда.

Волшебник лишь усмехнулся.

— Но по силам ли тебе подобное? — спросил он.

— Хватит с меня твоей наглости! — возмутилась Дороти, давая ему такую сильную пощечину, что звук ее эхом разнесся по площади. — Делай, что говорю, и готовь обещанный ритуал, пока я еще добрая.

Волшебник потер щеку, но, кажется, ни капли не оскорбился.

— Дело в том, — сказал он, когда злобный оскал Дороти неожиданно сменился самодовольной улыбкой, — что у власти теперь стоишь не ты. Не здесь, не сейчас. Когда ты сбежала из города, я упорно трудился, связавшись с высшими силами. Силами, которые могущественней тебя, или Глинды, или любой другой колдуньи в Стране Оз. — Он указал на дворец, который был виден даже из глубины лабиринта, возвышаясь над живой изгородью. — Ты же видела, что стало с дворцом, да? Знаешь ли, это не просто часть представления. Это символ всего того, чем я стал, того, чем я буду.

Дороти не стала ссорится с Волшебником, не стала нападать, лишь с любопытством взглянула на него.

— Расскажи, — попросила она, — в чем заключается твой план?

Голос прозвучал столь подобострастно и льстиво, что я уж решила, будто это сарказм, но, когда Дороти бросила поводок, на котором держала Озму, и отступила, до меня дошло. Волшебник творил какое-то сложное колдовство, и Дороти, которая всегда наслаждалась, превращая других в своих рабов, теперь ощущала собственное бессилие: по ее остекленевшему, отсутствующему взгляду было понятно, что Волшебник воспользовался каким-то заклинанием гипноза.

Когда Озма подошла и остановилась рядом, Волшебник осмотрелся.

— Секундочку, — воскликнул он, а потом изумился: — Тут еще кое-кто есть, правда ведь? Неужели я вижу юную колдунью, скрывающуюся в тенях?

Он взмахнул рукой. Ощущая себя на удивление покорной, я сбросила чары отвода глаз и выступила вперед, присоединяясь к собравшимся.

— Ах, — вздохнул Волшебник. — Как приятно видеть вас здесь, мисс Гамм! Скажите, чем в такой день, как этот, я заслужил честь лицезреть даже не одного, а двух своих любимых людей в Стране Оз?