Вильгельмина попрощалась. В магазин вошли две покупательницы, а за ними мама с коляской. Стало тесно.

— Надеюсь, Мина, тебе лучше, — произнесла Татьяна уже деловым тоном, поворачиваясь к покупателям. — Здравствуйте, чем могу помочь?

Вильгельмина попятилась к двери. Почему-то теперь, когда она увидела своих сослуживцев, она не могла заставить себя сказать: «Прощайте». Все, что ей удалось выдавить из себя, это фальшивое: «Увидимся».

Она все-таки заглянула к жене Джона, ведущей бухгалтерию, и убедилась, что да, зарплата естественно будет у нее на карточке.

— А что, Мина, что-нибудь не так? — спросила Рэйчел.

— Ну, не то чтобы совсем не так, — протянула Мина. — Похоже, я карточку потеряла. Понимаю, это мои проблемы. — Она вздохнула. — Ладно. Пойду.

— Я могу выдать тебе за прошлую неделю, — предложила Рэйчел, — если это тебе поможет. Я еще не отправляла данные.

— О, а ты, правда, можешь? Это бы мне здорово помогло. — Она подождала, пока бухгалтер достала ключ, открыла нижний ящик стола и достала металлическую коробку.

— Только ты тогда мне распишись вот тут, — сказала Рэйчел. Она отсчитала несколько купюр. — У тебя действительно все в порядке?

— Более или менее. А почему ты спрашиваешь?

— Да как-то ты по-другому выглядишь. А может, мне кажется… — Она протянула Вильгельмине деньги. — Вот. Тут шестьсот.

— Спасибо. — Вильгельмина сунула деньги в карман и расписалась на корешке квитанции. — Большое спасибо. Увидимся.

Через минуту она снова оказалась на улице. Следующий пункт — квартира Кита.

Пока она шла до его дома, в голове роились планы. Надо же придумать, что сказать? Придется объяснить, что некоторое время они не будут видеться, если вообще увидятся когда-нибудь. Да уж, тут думай-не думай, проще с собой покончить. Сделав глубокий вдох, она громко постучала, подождала, и снова постучала. Никто не открыл. Значит, Кита нет дома. Вот вечно с ним так, когда надо, никогда не застанешь, подумала она. Можно написать записку, но вот беда — писать не на чем. Ладно. Отложим сцену расставания до другого раза.

Вернувшись на улицу, Мина взбодрилась. С тех пор, как она в последний раз была в Лондоне, прошел всего один день. Ноги сами понесли ее к своей старой квартире. Почему не зайти? По крайней мере, посмотрит, не надо ли захватить что-нибудь полезное. И домовладельцу стоит сообщить, что ее некоторое время не будет.

Десять минут спустя Мина свернула на свою улицу и скоро уже поднималась по ступенькам. Зашла к старушке, жившей в квартире внизу, и забрала запасной ключ.

— Только запереть не забудь, — посоветовала миссис Паркер, передавая ключ.

— Обязательно, — ответила Вильгельмина. — Когда буду уходить, положу в ваш почтовый ящик.

— Да, да, не забудь.

— Спасибо, миссис Паркер. — Мина поднялась в свою квартиру. Открыла дверь и вошла. Один взгляд на ее уютное гнездышко окатил ее волной меланхолии. Ноги ослабели. На коврике лежала почта, она собрала ее и бросила на стол в холле. Вошла в гостиную, увидела свой диван и подушки, флисовое одеяло, и книгу, которую читала — это было почти невыносимо. Она пошла на кухню и, взглянув на еще свежие цветы в вазе на подоконнике, разрыдалась.

Если бы кто-то спросил ее, почему она плачет, она бы не смогла дать вразумительного ответа. Слезы текли сами по себе. Она уговаривала себя, что уже выросла, чтобы так реветь, и что ее нынешняя жизнь гораздо счастливее прошлой, она ни на что ее не променяет. А слезы все текли и текли…

Успокоившись, она прошла в спальню, вылила воду из стакана рядом с кроватью, поправила пуховое одеяло, а затем начала осматриваться: не прихватить ли что-нибудь с собой для ее нового дома и новой жизни. Покопавшись в гардеробе, достала легкий черный джемпер и пару ботинок со шнурками, она надевала их всего один раз. А без остального можно и обойтись. Закрывая дверь гардероба, она заметила банку со старыми монетами — шиллингами, полупенсовиками и тому подобным. Зачем она ее держала? Банку она отнесла на кухню и сунула в пластиковый пакет. Потом заглянула в ванную.

Одного взгляда на блестящую белую плитку оказалось достаточно, чтобы подумать о душе. Она открыла воду, быстро разделась и намылилась. О, какая роскошь! Прошло так много времени с тех пор, как она принимала душ, что восхитительные ощущения почти забылись. Она вымыла голову, а затем просто стояла под душем, пока ванная не наполнилась паром. Со вздохом сожаления она выключила воду и вытерлась пушистым полотенцем. Потом почистила зубы, щетку и зубную посту взяла с собой. Сходила в туалет на дорожку и выключила свет. Ладно, не все так плохо, подумала она, возвращаясь в спальню; хотя, конечно, кое-какие удобства Праге не помешали бы.

Она немножко повалялась и решила, что пора все же заняться делами. Сложила вещи в тот же пакет, куда высыпала мелочь, и в последний раз осмотрелась. Запирая дверь, она подумала, что никто же не заставляет ее бросать все прямо сейчас. Квартира в Лондоне не помешает. Теперь она знает, как сюда попасть, и хорошо, что в этом мире у нее будет дом. Вернется, когда захочет. Да и вообще, убежище может пригодиться, если ей когда-нибудь понадобится убежище.

Эти утешительные мысли ей понравились. В приподнятом настроении она решила заняться шопингом. Это значило, что надо посетить большой магазин Marks & Spencer на Оксфорд-стрит. В женском отделе она не торопилась. Выбрала длинную юбку с цветочным узором, три футболки хорошего качества, две из них с длинными рукавами, кожаный ремень, кое-что из нижнего белья, нарядную белую блузку. Дополнили набор короткая куртка темно-синего цвета, две пары толстых колгот и упаковка хлопчатобумажных носков. Она переоделась в примерочной, а затем направилась в магазин «Селфриджс» неподалеку, и с удовольствием купила прекрасную кашемировую шаль небесно-голубого цвета.