Все четверо вновь прибывших успели уже оставить багаж в своих номерах, познакомиться друг с другом и теперь были готовы приступить к работе. Дарси оставалось только представить их Манолису, а им рассказать о той роли, которую играл в деле грек, потом ввести всех в курс происходящих событий, и тогда можно будет действовать дальше. Но прежде...

Дарси и Манолис извинились и отправились принимать душ, чтобы хоть немного освежиться и взбодриться, после чего вновь присоединились к сотрудникам отдела экстрасенсорики. Манолис пригласил всех в довольно дорогой ресторан в другом конце города, не так заполненный туристами, как другие. Там они устроились за большим, изолированным от остальных угловым столом, откуда открывался великолепный вид на ночной океан. Здесь Дарси вновь представил всех друг другу, но уже более подробно, детально рассказав о том, кто и каким даром обладает.

Супружеская пара — Зек и Джаз Симмонсы были вместе с Гарри Кифом на Темной стороне. Зек обладала выдающимися телепатическими способностями и великолепным знанием вампиров. Кроме того, она имела опыт общения с разумом Вамфири, а подобным опытом мало кто мог похвастать, тем более если учесть, что происходило все это в совершенно ином мире. Это была красивая женщина ростом примерно пять футов и девять дюймов, стройная блондинка с голубыми глазами. Ее мать, гречанка, назвала дочь в честь острова Занте (или Закинтос), на котором она родилась. Отец Зек, парапсихолог, был из Восточной Германии. Зек было около тридцати пяти лет, примерно на полтора-два года больше, чем ее мужу.

Джаз Симмонс не обладал какими-либо сверхъестественными талантами, за исключением совершенно земных, которыми щедро одарила его мать-природа, и того, чему научили его в Британской разведке. Ростом чуть меньше шести футов, Джаз отличался буйной и непокорной копной рыжих волос, квадратной челюстью, слегка впалыми щеками, серыми глазами и великолепными крепкими зубами. Длинные руки делали его фигуру слегка долговязой и нескладной, но, несмотря на изящество их строения, были очень сильными. Стройный, загорелый и атлетически сложенный, он производил впечатление человека беззаботного и добродушного. Таким он и был в обычных обстоятельствах, когда никто не пытался оказывать на него давление. Однако недооценивать его ни в коем случае не следовало. Он был поистине мастером слежки и наблюдения, прекрасным телохранителем, умел уходить от любого хвоста, умел вести боевые действия в любых условиях, в том числе и зимой, выживать в любых обстоятельствах, владел всеми видами оружия, снайперски стрелял, мог профессионально использовать любые типы взрывчатки, однако с неменьшим успехом мог обходиться совсем без оружия, владея многими приемами рукопашного боя. Единственное, что не хватало Джазу, так это опыта. Но он получил его в наилучшем, а быть может, наихудшем, из возможных для этого мест — на Темной стороне.

Оставались еще двое из отдела экстрасенсорики:

Дэвид Чанг — поисковик и наблюдатель, и Бен Траск — живой детектор лжи.

Чангу исполнилось двадцать шесть. Он был кокни китайского происхождения, надежный и преданный своему делу. Родившийся в границах лондонского Сити, Чанг работал в отделе экстрасенсорики уже около шести лет и за это время сумел стать высококлассным специалистом экстрасенсорного поиска наркотиков, особенно кокаина. Если бы он не выполнял сложное и требующее времени задание в Лондоне, вполне возможно, что в Грецию вместо Кена Лейрда направили бы его.

Бен Траск, коротышка, всего пяти футов и десяти дюймов ростом, с мышиного цвета волосами и зелеными глазами, был довольно тучен, а одевался всегда так, что можно было подумать, будто он находится в постоянном трауре. Его специализацией была Правда. Сталкиваясь с обманом или умышленно фальсифицированной концепцией, Траск тут же реагировал на них. Отдел экстрасенсорики часто одалживал его полиции, когда шло расследование особо важных и крупных преступлений. Особенной популярностью он пользовался в Министерстве иностранных дел, если требовалось проверить политическую благонадежность тех или иных не вызывавших доверия партнеров по международному сообществу. Все входы и выходы лондонских иностранных посольств Бен Траск знал лучше, чем иной из нас знает самого себя. Кроме того, он участвовал в деле Юлиана Бодеску, а потому едва ли мог легкомысленно воспринимать все происходящее здесь.

Пока они ждали свой заказ, Дарси ввел их во все детали предстоящего дела и заметил, как все напряглись, осознав весь кошмар и ужас возникшей ситуации. Дарси не удержался от вопроса, почему Зек и Джаз все же решили принять участие в деле.

Джаз ответил за обоих:

— В этом деле замешан Гарри, ведь так?. Гарри Киф? Мы всегда на его стороне. Если у Гарри проблемы — нет смысла просить, чтобы Зек и я оставались в стороне.

— Все это хорошо, приятно сознавать, что на свете существует еще подобная преданность, — сказал Дарси. — Но дело в том, что Гарри предпочитает держать вас подальше от этого дела — ради вашей безопасности. Сам я, конечно, был бы не против... мне очень недостает парочки хороших помощников, а таких, как вы, особенно. Но Гарри больше всего беспокоит тот факт, что Янош — очень сильный менталист. Он уже убил Тревора Джордана и полностью контролирует разум Кена Лейрда. Так что, думаю, вы понимаете, чего именно опасается Гарри. Особенно его пугает то, что может произойти, если Янош выйдет на вас. Зек. И тем не менее... поскольку, насколько нам известно, Янош сейчас находится в Румынии, а сам Гарри отправился туда, чтобы выследить его... — Дарси пожал плечами. — Я с удовольствием приму вас в свою команду.

— Итак, когда же мы начнем работать? — Дэвид Чанг горел желанием приступить к делу.

— Для вас все начнется завтра, — ответил ему Дарси. — Я имею в виду активную работу. А сегодня вечером, когда мы вернемся в отель, у нас будет время, чтобы все обдумать, спланировать и подготовиться. Вот тогда-то мы обсудим все детали и определим, кто и что будет делать конкретно. — Он краем глаза заметил официанта, который с полным подносом направлялся к их столику. — А в данный момент я предлагаю как можно лучше отдохнуть, расслабиться и получить наслаждение от вкусного ужина. Ибо, поверьте мне, завтра всем нам предстоит тяжелый день.

В то время как Дарси Кларк и его команда думали о завтрашнем дне, Гарри Киф вспоминал день прошедший.

До Афин он долетел без приключений. Однако на борту самолета, направлявшегося в Будапешт, — еще раньше, чем самолет оторвался от земли, — Гарри прикрыл глаза, рассчитывая поспать хотя бы часик, и вдруг...

Он ощутил их присутствие сразу же, едва только начал погружаться в сон. Кто-то посторонний исследовал его разум, прикасался к нему. Он приложил все усилия, чтобы не заснуть, и оставался настороже, сознавая, что они рядом, и в то же время не позволяя телепатическим существам, которые отыскали его, понять, что он не спит. Это могли быть только Кен Лейрд и Сандра, но их мысленные прикосновения сейчас отдавали холодом и пороком. В эти минуты они практически полностью находились во власти Яноша Ференци, их прикосновения были липкими и скользкими, как стенки сточной трубы, и Гарри стоило больших усилий, чтобы сдержаться и не отпрянуть от них с отвращением. Но тут он вспомнил слова Фаэтора и подумал, что тот был совершенно прав, давая ему совет: “Вместо того, чтобы отпрянуть, когда ты почувствуешь его где-то рядом, разыскивай его сам. Он захочет проникнуть в твой разум? Проникни в его!"