Антилох Пафнутию привет.

Ещё немного материала по следам предыдущего письма. По мнению греческого историка Геродота, в V веке до н. э. в Ливии обитали племена безголовых людей – блеммии. Рты, глаза и носы у них располагались якобы прямо на груди. Через 400 лет о них писал римский философ Плиний Старший. Исследователь Анатоль Фермс уверял, что лично встречал представителей племени в Эфиопии. Не знаю, кого бы сейчас удивили новости от Плиния Старшего, а вот тебе вполне достоверные сведения от Антилоха Младшего. Возможно, это только моя судьба или особое моё зрение, но я постоянно сталкиваюсь с безголовыми людьми, и они вовсе не эфиопы, а вполне европеоиды. Что я отметил для себя, Пафнутий: видимость головы на теле порой обманчива и подпадает под термин зрительной иллюзии. Она как бы видна, но при разговоре с человеком вдруг понимаешь, что её нет. Впрочем, довольно часто сталкиваясь с блеммиями, я уже не удивляюсь отсутствию у них голов, но решительно не понимаю, какой частью тела совершают они мыслительные процедуры, а спросить напрямую робею. Резюмирую, Пафнутий: когда абсурд становится явленным, он перестаёт быть абсурдом и не подлежит категории чудесного, а становится обыденностью. Надо только увидеть, услышать его. Вот представь себе: использованную жвачку Роберта Дауни-младшего выставили на аукцион за 40 000 долларов. Поклонник актёра подобрал её на голливудской Аллее Славы сразу после того, как актёр приклеил её к звезде своего приятеля Джона Фавро. Будь здоров.

Антилох Пафнутию привет.

Глубокоуважаемый Пафнутий! Я был несколько ошарашен последним твоим письмом, в котором ты выказываешь некоторое сомнение в правдивости собранных мною материалов. Да будет тебе известно, о Пафнутий, что все факты и документы тщательно сканируются моим умом на предмет честности и прошли испытание временем. Следуя наставлениям Будды, всё, что не согласуется с моим разумом, отметается как требующее дополнительного исследования. Тем более что в моих поручителях ходят довольно известные и уважаемые люди, среди которых близкий друг Николая Гоголя Иван Хлестаков, немецкий фрайхерр, ротмистр русской службы Карл фон Мюнхгаузен, турецкий верноподданный Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей и нос поручика Ковалёва. О знаменитом Хлестакове сейчас, конечно, знают все как о создателе проекта «Сто тысяч курьеров по доставке пиццы». Со всеми этими знаменитостями я состою в очень плотной односторонней переписке и не сомневаюсь, дорогой Пафнутий, что они были бы возмущены твоим странным недоверием к моим трудам. Благосклонно приму твои извинения, ибо планка правдивости моих поручителей ещё никем не была превзойдена.

Немного успокоившись, спешу поделиться с тобой двумя историями из разряда мистических. Первая история связана с пуговицей от ночной пижамы, но я начну со второй, которую услышал во время короткого перекура наших медсестёр. Услышал только вчера, поэтому мой разум ещё не вынес вердикт о её правдивости или недостоверности из-за отравления никотином. К тому же я всегда отношусь с некоторым недоверием к людям, из которых идёт дым. Тем более если это женщины. Но так или этак, из густого табачного облака, в котором не было видно медсестёр, я разобрал следующее. На рейсе Стамбул – Окинава при пересадке в аэропорту Ряжска появился человек из несуществующей страны. После посадки самолёта худой мужчина средних лет в строгом костюме, как и положено, проходил таможенный контроль. Нареканий не было до того момента, пока инспектор не поинтересовался, откуда он прибыл. Мужчина заявил, что прибыл из страны Тауред, которая находится между Францией и Испанией, и что он летит с пересадкой в Александрию. Удивительно, но его паспорт был действительно выдан в Тауреде, а отметки свидетельствовали, что человек неоднократно посещал европейские страны. Незнакомец не мог понять, почему его задерживают, заметив, что ранее у него не возникало проблем во время поездок. Когда принесли карту, чтобы он показал, где находится его страна, пришла очередь удивляться незнакомцу. Мужчина заявил, что карта неправильная. История Тауреда насчитывает несколько столетий, и он, как опытный путешественник, не понимает, откуда на карте появились границы, о которых он никогда не слышал. Карта грешит странностями и неправильностями, ибо по маршруту его движения никогда не было таких стран, как И и У, а материк Северной Америки большего размера, чем есть в действительности, и Нью-Йорк – это небольшой остров в Тихом океане близ материка.

Следуя протоколу о путешественниках неизвестного происхождения, вызванные полицейские заперли мужчину в номере отеля, расположенного неподалёку, а у его номера поставили охрану. На следующее утро номер оказался пуст. Охрана у дверей не слышала никакого шума внутри, окно было закрыто, да и номер находился на приличной высоте.

Чтобы как-то выйти из неудобной для всех ситуации, была высказана версия, что неизвестный попал в наш мир из параллельного измерения.

В разговор женщин я вмешиваться не стал, но скажу тебе как другу, что для меня ничего таинственного в незнакомце из Тауреда нет, ибо я знаю о нём всё. Даже имя. Вот так. Но об этом не сейчас. А сейчас я хотел сразу перейти ко второй истории, начинающейся с пуговицы, но не могу, потому что устал. Извини. Будь здоров.

Антилох Пафнутию привет.

Итак, сразу продолжение. В этой истории всё началось с пуговицы от пижамы…

…Привет тебе ещё раз, о мой друг. Продолжаю письмо с перерывом в два дня из-за событий в нашем Доме престарелых и по совместительству психической лечебнице. От письма к тебе меня оторвал срочный вызов в качестве санитара в мужскую палату. Как оказалось, группа из шести человек, причём всё это довольно солидные и брутальные мужчины, с плачем и стенаниями хоронили паука. Одна из медсестёр в двух словах объяснила мне, что люди в этой палате несколько психически неуравновешенные и поддерживают покой своего ума очень сильными транквилизаторами. Такое лечение сейчас. И о нём я подробно писал тебе ранее. Так вот, живший в палате паук, которому пациенты уже дали имя и втайне прикармливали тонзипамом, внезапно скончался, будучи раздавленным шваброй уборщицы Глафиры. Находясь в особом нервном возбуждении, группа подступила сначала к швабре, сломав её, а затем к Глафире с целью прояснить её дальнейшую судьбу. Несчастная, вместо того чтобы прилюдно покаяться, возмущённо выдала, что просто не заметила эту нечисть и что поставлена здесь именно разную грязь вычищать. На что ей было заявлено, что это друг. Мужчины, плачущие, как дети, размазывая слёзы, подступили к уборщице, требуя во искупление греха совершить суицид и только так быть прощённой. Глафира стоически сопротивлялась, но в какой-то момент поняла, что партия одной Дездемоны против шестерых Отелло заведомо проигрышная. Потом был произнесён вопль. На этом сценическом моменте сирена призвала меня к исполнению моих непрямых обязанностей. На месте я как начинающий медик выяснил, что это рецидив. В прошлый раз был мух Николос, проживший зимой три дня, но смерть его была естественной, по старости, и реакция палаты была более сдержанной. Нынче же вскрылось явное убийство при отягчающих обстоятельствах непризнания вины, что сильно ослабило действие гормональных препаратов и путы благопристойности. Скажу тебе только, Пафнутий, что возвращать невозвратные умы на путь истинный непросто. Но я неожиданно стал героем дня, когда после бесполезных обещаний сладкого утихомирил всю палату, уборщицу и медсестёр, рассказав анекдот про дворника, похожего на Маркса. Смех – великий целитель, Пафнутий, во все времена, кроме инквизиции. Инцидент был исчерпан, и Пётр Петрович теперь разговаривает со мной на равных, без привлечения латыни, порой советуясь по общим вопросам.

Теперь, как и обещал, о мистической путанице… тьфу, пуговице… Но нет, извини, мой друг, долг снова зовёт меня в дорогу. Сирена – это знамение: я становлюсь незаменимым. Будь здоров.

Антилох Пафнутию привет.

Пришло время открыть тебе, о Пафнутий, некую тайну. После года нашего знакомства я полностью убедился в твоей добропорядочности и детской наивности, а это есть ключ к моему сердцу. Открываюсь тебе: я – человек из Тауреда. Пётр Петрович, которому я только намекнул об этом, сказал, что это излечимо и что я, по-видимому, заразился шизофренией от последней партии больных. Мне пришлось сделать вид, что это шутка, и мы дружно посмеялись. Он ничего не понял, Пафнутий. Слушай же.

Когда мне открылось, что ум вездесущ, стало ясно, что привязанность к телу из атомов просто привычка. И освоил телепортацию. Ясновидением же и телекинезом в зачаточной форме я владел уже в юности после снятия внутричерепного давления кочаном капусты. Теперь представь: моё нынешнее тело сейчас находится в селе Новая Жизнь в Доме престарелых в качестве сторожа, истопника и по совместительству медбрата. И оно пишет письмо своему другу Пафнутию. Одновременно моя астральная копия из любопытства проясняет во Франции проблему нашествия постельных клопов в гостиницах и частных домах. Следующая копия консультирует офис нашего президента, а последняя присутствует незримо на заседании Бильдербергского клуба, стоя в нише с цветочной вазой. Теперь ты понимаешь, откуда я знаю новости раньше, чем они происходят. А вовсе не от девочки Алисы, как я уверял тебя ранее.

Таким образом, уже много лет я персонаж, свободно перемещающийся по странам, пространствам и временам. Но об этом знают всего двое – я и ты. Стоит мне открыть древнюю книгу, как попадаю во время её написания, вижу обстановку, предметы, вещи, беседую мысленно с автором, иногда спорю, но это от наивности и малого опыта. Кстати, недавно был на Патмосе и выяснял у Иоанна, есть ли связь его видения Нового Иерусалима с видениями Чистых земель у буддийских мистиков, поскольку мне показалось, что их описания в виде геометрических фигур и мандал более чем схожи. Таким же образом я общался с великими Учителями этой Вселенной: Буддами Гаутамой и Майтрейей, Кришной и Иисусом, наслаждаясь их неумирающим присутствием.