Неужели он проявил заботу о вещах робота?

– Эй, электронный зад, давай сюда.

Я подошел к столу.

– Смотри, что накопал.

На мониторе была открыта статья о происшествии в здании «Солидейт Солюшенс», где располагался Рид и компания. Статья посвящалась инциденту в офисе президента компании. Согласно тексту, он вел переговоры о возможном сотрудничестве со специалистом по информационным технологиям, как в офис ворвались террористы. Ниже располагалась фотография охранников с сильными повреждениями защитных костюмов.

– Этот гад даже постановку сделал, лишь бы ничего не раскрылось.

Чем дальше я читал, тем сильней вскипала ненависть к своему убийце.

Террористы повредили офисные помещения, испортили оборудование, уничтожили систему наблюдения, при этом ударив самого президента компании. Ниже была фотография Рида, где он давал интервью с гипсом на левой руке. Далее банда вступила в перестрелку с прибывшим дополнительным отрядом охраны, в ходе борьбы зверски расстреляв находившегося в помещении специалиста Ричарда Миллера, возрастом 36 лет, после чего совершила дерзкий побег с балкона. Видеонаблюдение, конечно, ничего не зафиксировало, поскольку не функционировало. Далее прилагались убедительные комментарии очевидцев. С родственниками и друзьями погибшего связаться не удалось.

От подобной лжи меня просто разрывала ярость.

– Эй, ты чего так рожу скривил? – Спросил Уилл.

– Этот кусок говна Сэмми, он просто скрыл факт взлома.

– Почему он не сказал прямо, что тебя застрелила охрана?

– Тогда ему пришлось бы признать, что я совершил что-то в отношении его компании, многие догадались бы об утечке данных. В первую очередь, об этом заговорили бы мои знакомые, с которыми доводилось работать. Чертов Сэмми соврал, лишь бы не поползли слухи. Представляю, сколько денег он потратил на всю эту постановку.

– Он действительно такой говнюк?

– Если бы мог, задушил бы его своими руками.
– Первый раз я говорил с такой злостью в голосе. Голос был чужим, но злость – точно моя.

– Полегче, машина-убийца. Ты сейчас говоришь что-то жуткое, к тому же с таким видом, что мне точно придется выпить еще.

С этими словами он налил третий бокал виски и достал кусочек копченого мяса.

– Вот поэтому тебе нельзя появляться среди людей. Вычислят в первую же минуту, или сам себя не выдашь. Военная полиция уничтожит на месте.

Огорченный увиденной статьей, я сел на диван. Мне действительно нельзя выходить в город. Я не выглядел как человек, и при этом не мог вести себя как машина. Что делать дальше?

Наступил последний день нашего с Уильямом сотрудничества.

После полудня он проверил состав, подготовленный для руки. Затем принялся удалять остатки поврежденной искусственной кожи, заодно проверяя искусственные мышцы на наличие повреждений.

– Будь осторожней с этими волокнами. Если сильно повредишь, лучше менять сразу. Иначе со временем может загореться, или создать замыкание, которое ударит по плате управления. Этого вполне хватит, чтобы создать тебе неприятностей.

– Мне кажется, такое повреждение - уже неприятность.

Уильям начал заливать в раны тягучий состав, близкий по цвету к искусственной коже. Выждал несколько минут, пока жидкость заполнила пустое пространство, залил остатки и аккуратно выровнял резиновым ракелем. После этого пододвинул стойку с ультрафиолетовой лампой, включил и направил на руку.

– Для затвердевания нужно около десяти минут. Не забывай, что в этих местах не будет никакой чувствительности. Я не смогу заменить поврежденную сенсорную сетку, в этом случае проще сразу заменить всю руку.

– Ничего страшного. Можешь вернуть осязание в руках?

Уильям уже подключал диагностический кабель.

– Я могу слегка прибавить вольтаж. От стандартных значений до максимальных есть запас, безопасный для электроники. Держи свой шарик для пинг-понга, подкидывай его в воздух.

Он положил в левую руку металлический шарик для упражнений с координацией. Я стал слегка подкидывать его, пытаясь понять, есть ли изменения. В какой-то момент я почувствовал глухой удар в ладонь.

– Только что почувствовал, очень слабо. – Я продолжил упражнение, и через несколько секунд возникло ощущение, очень близкое к тому, которого я ожидал ощутить от металлического шара в руке.

– Сейчас неплохо. Можешь дать какой-нибудь фактурный материал?

Он передал кусок джинсовой ткани. Я потер ее пальцами.