— Благодаря тебе уже отлично. Готов к выписке, — ожидаемо солгал он не своим голосом.

— Как готов к выписке? — изумилась я. — Уже? А как же твои ребра? Разве тебе не больно?

Макар нахмурился. Выпустив мою руку, тщательно ощупал свою грудную клетку.

— Терпимо вроде бы. В домашних условиях мое восстановление пойдет гораздо быстрее.

— Я не согласна. Здесь за тобой ухаживают, наблюдают круглосуточно. А вдруг...

— Аль, без вдруг давай. Я сам справлюсь, — настырно перебил он меня. — Бывали травмы и посерьезней, уж поверь, — резким движением он натянул на себя тонкое одеяло, тем самым оголяя свою левую ногу.

А там... а там... Божечки...

— Это... это как вообще? — выдохнула с ужасом, едва устояв на ногах.

Не помнила, чтобы врач говорил еще о каких-то серьезных травмах.

Неужели умолчал?

У меня не находилось слов из-за увиденного.

Его ступня...

Ее же не было! Правая ступня выглядела вполне себе здоровой, а левая же представляла собой культю...

Присмотрелась получше — шрам был, но выглядел уже давно зарубцевавшимся. Аккуратным и бледным.

— А это та самая травма, из-за которой я завязал с автоспортом. Одна из. Врачи попытались восстановить ступню, но ткани не прижились, пришлось ампутировать, — пояснил Макар обыденным тоном. — Все как-то не решался тебе рассказать. Вот случай подходящий подвернулся. А то когда бы ты еще увидела меня полуголеньким, — поигрывая бровями, пытался он юморить.

А я по-прежнему стояла перед ним, как застывший столб. Разинув рот, глазами только хлопала и не могла и двух слов вымолвить.

И ведь как-то даже мысли не возникало, что с его ногой все может быть настолько серьезно.

А я же еще смела говорить ему что-то про мозоль...

Вот же дурочка!

Перевела растерянный взгляд на тумбу прикроватную и возле нее увидела протез ступни, на который прежде не обращала внимания. Он лежал на полу между кроватью и тумбочкой.

С виду был выполнен очень натуралистично. Складки на материале, имитирующем человеческую кожу, пальцы далеко не кукольные и ногти на них как настоящие. Даже и не скажешь, что это протез.

— Я тебя напугал, что ли? — спросил Макар обеспокоенно, дотронувшись до моей руки.

Прикусив щеку изнутри, я замотала головой из стороны в сторону.

Напугал, но совсем не протезом...

И кажется только сейчас ко мне пришло окончательное осознание — все позади.

С Макаром все в полном порядке! Он цел!

Ну почти...

Забыв обо всем на свете, я присела на кровать и все-таки набросилась на Макара. Аккуратно, стараясь не навредить, обняла своими руками и уткнулась лицом в его грудь.

В носу нестерпимо щипало и в горле свербело от нахлынувших слез.

— Напугал, Макар! Ты же так меня напугал! Я не знала, что с тобой. Я думала, что все... больше тебя не увижу, — озвучила я лишь малую часть своих мыслей, которые мучили меня все эти дни. Изводили до седых волос.

— Аль, ну ты чего? Перестань. Все же хорошо, — погладил он меня по волосам и обнял настолько крепко, насколько позволяли силы.

Я всхлипнула и, расслышав болезненное кряхтение, резко подняла голову.

— Извини, тебе наверное сильно больно, а тут я еще...

— Да брось, мне сейчас очень хорошо, — улыбнулся он. — Расскажи, как там Глеб?

— Он ждет тебя дома. Очень соскучился по тебе. Каждый вечер подходит к окну и зовет «па-па».

— Правда? — заломил вопросительно бровь, а сам светился как натертый пятачок.

— Ага, — кивнула радостно, а потом осеклась. Горло прочистила. — А еще... Тебе не говорили об Оле?

— Я не интересовался. А что с ней? — спросил без единой эмоции на лице.

— Она умерла. Не перенесла операцию, — ответила я, почувствовав, как сжалось в груди сердце. — Но ты ни в чем не виноват. Не смей винить себе, ясно?

Макар протяжно вздохнул, не переставая улыбаться, и снова поймал мою ладонь. Он поднес ее к своим прохладным губам и оставил на тыльной стороне мягкий поцелуй. Один, следом еще один и еще... А затем Макар прижал мою ладонь к своей щетинистой щеке.

Кажется, ему было все равно на смерть Оли...

Впрочем, я тоже не сильно опечалилась. Этого следовало ожидать.

— Аль...

— М?

— Я люблю тебя, — сказал он, неотрывно смотря мне в глаза.

— Я знаю, Макар, — улыбнулась в ответ, ощущая разливающееся по венам тепло. Я подалась к нему лицом и впервые за долгие месяцы сама поцеловала его в губы, а затем прошептала: — Пообещай, что ты не оставишь нас никогда... Пообещай, что все у нас теперь будет хорошо.

— Обещаю, иначе и быть не может... я тебя больше не отпущу, — ответил он шепотом у моих губ и вновь вжался в них.

С этого дня все свои общения Макар исполнял беспрекословно.