– Я считаю, что мужчина должен решать проблемы, а не жевать сопли. Такой "жеватель" мне не нужен.

Выпалив слова на одном дыхании, девушка встала с кресла, развернулась, направилась в сторону кофейного автомата.

Лишь бы это выглядело уверено. Лишь бы реально испугался. Лишь бы торкнуло…

– Постой, - на раздумья ему понадобилось пять секунд. Лиса засекла. Остановилась не сразу, сделала еще несколько шагов вперед по коридору. – Стой, говорю, - дождалась, когда он поднимет с кресла зад, пойдет следом, схватит за руку, развернет. – Совсем с ума сошла? Куда собралась?

– Я все сказала, - а теперь очень сложно было сдержать победную улыбку. И взгляд оставить пусто-серьезным. И голос решительным.

– Все сказала?

Девушка кивнула.

– Ну, значит, теперь придется слушать. Про «не нужен» - это было красиво. Как ты любишь - эффектно. Но повторять на твоем месте я бы не рискнул.

– А что мне будет? Мужик бы кулаком стукнул… - поймал мечтательные искорки на глубине глаз Артема, Алиса поправила, - по столу. По столу кулаком стукнул бы. А ты предлагаешь мне сидеть и слушать о том, какой ты весь из себя несчастный, что Сашку проворонил? Все мы ее проворонили, ты не исключительный.

– Ты прямо хочешь сделать из меня импотента раньше времени, Алиса. Не физически, так морально.

– Если б ты не начинал, я бы ничего из тебя не делала.

– Я понял.

– Что ты понял?

– Что во всем виноват один только я.

Алиса чуть не застонала. Показательный уход – последнее из известных ей средств, который должны были бы вывести Артема из состояния всепоглощающей вины. А он туда еще и это приплел…

– Скажи мне, Артем, может ты на радостях свихнулся, что тебе такое счастье, как я, досталось? Или ты всегда такой был? Чуть не в себе?

– С тобой я точно двинусь. В этом я не сомневаюсь. Но пока рановато. – Он притянул девушку к себе, крепко обнял, даже немного слишком крепко. Лиса попыталась высвободиться – не получилось.

– Что ты творишь?

– Держу, чтоб не сбежала.

– Совсем больной, - вырываться она перестала, опустила руки, расслабилась. Просто стояла и слушала, как он дышит, кажется, о чем-то думает, смотрит над ее головой.

– Ладно, договорились. Я перестаю хандрить, а ты…

– Ты еще и условия пытаешься мне ставить? Совсем охамел ты, Тёма! – вырваться ей, конечно, никто не дал, Алисе удалось только голову запрокинуть.

– А ты пообещаешь, что когда-то исполнишь одно мое желание.

Пообещать-то она пообещала, но как только ее выпустили из хвата, покрутила пальцем у виска.

Хотя что такое желание по сравнению с тем, что он перестанет рвать на себе волосы, раскачиваясь в кресле больничного коридора?

Пожалела о данном когда-то слове Алиса через год. Когда с нее это самое слово стребовали.

Тогда Артем как раз пришел к ней домой. Не любил, кривился, но Алиса до сих пор обожала его бесить. Ее коронное: «либо так, либо никак» и брошенная трубка, заставляли Артема приехать хотя бы для того, чтоб по быстрому поругаться в ее комнате практически шепотом, ибо мама-то не дремлет - ждет на кухне с блинами.

Поэтому Алиса его к себе и звала – обожала смотреть на него в маленькой кухне, окруженного вниманием родительницы, такого покорного, учтивого, улыбчивого. А он злился. Потом приходилось отхватывать, но что поделаешь? Ради собственного удовольствия можно и потерпеть его гнев. Тем более, справляется он с ним быстро и очень даже приятно.

– Помнишь, ты обещала мне желание? – не выдержал он после очередного семейного вечера. С виду мягко придерживая за плечико, а на деле практически силой волоча, запихнул в комнату, закрыл дверь, смерил смеющуюся Лиску суровым взглядом, а потом долго ходил по комнате, все так же хмурясь и не произнося ни звука.

Алиса этим зрелищем наслаждалась. Гордилась – ее работа, своими ручками довела мужика до ручки.

Только не ожидала, что за ручкой находится опасность. Теперь уже для нее.

Артем остановился, повторил вопрос, уставился на нее.

– Помню, - чувствую, что он точно уготовил подход, ответила Алиса нехотя.

– Отлично. – А вот когда Артем улыбнулся, совсем поникла. Проблема в том, что он обожал ее бесить так же, как и она его. А у кого получалось лучше – не сказал бы никто. – Тогда переезжаешь ко мне.

– Что?! – Алиса вскочила с кровати, напрочь позабыв о веселье. – Совсем с ума сошел? Думаешь, буду тебе борщи гладить и носки варить?

– Я еще пожить хочу, так что свой глаженый борщ оставь себе. А мне не двадцать. И не двадцать пять. И даже не двадцать семь. Достало таскаться на свиданки.

– Так не таскайся.

– Не начинай. Хочешь, будут тебе свиданки. Но таскаться на них будем из моего дома. И я уж как-то тебя не до подъезда, а до кроватки провожать буду.

Ну что за человек? Вроде жить вместе предложил. Признался, что готов к большему, но и тут все опошлил.