Но это ещё не всё. Мы смотались домой и я забрал оттуда четырёх пленных убийц. После чего в бессознательном состоянии перетащил их на изнанку, которая находилась ближе всего к поместью пана Гриневича, где и пробыл до самой ночи. Таксист, который приехал на машине с большим багажником даже не удивился четырём огромным сумкам, которые мы погрузили в его машину.

— Удачный рейд? — поинтересовался водитель, когда мы сели в машину и тронулись.

— Можно и так сказать, — ответил я.

Польша. Город Варшава.

Пан Гриневич вернулся посреди ночи и прямиком отправился к себе в кабинет. Он любил поработать ночью, зажигая лишь светильник на столе. Он разложил принесённые документы и только собрался их просмотреть, как почувствовал чьё-то присутствие. Такое часто бывало, когда его убийцы приходили к нему.

— Что-то случилось? — спросил он, доставая документы из папки.

— Не знаю. Это ты мне скажи, — услышал он незнакомый голос и тут же зажёг свет во всём кабинете.

На кресле у противоположной стены сидел молодой парень. Рядом с ним стояла красивая молодая девушка, а по бокам валялись четыре его убийцы. ЧЕТЫРЕ!!!

— Ты даже не представляешь, куда ты залез, глупец.

— Тут ты прав. Но я сюда пришёл именно за тем, чтобы узнать это.

После этих слов пан Гриневич потерял сознание от того что его будто молотом ударили в мозг.

Когда он пришёл в себя парень всё ещё находился в его кабинете на том же кресле, а рядом с ним все также стояла, эта странная девушка.

— Убить их, — приказал хозяин кабинета, но ничего не произошло.

— Ты случаем не им приказываешь? — Кивнул парень куда-то вправо от пана Гриневича, и тот, повернув в голову, застыл с открытым ртом. В углу лежали все десять охранников его поместья.

— Не может быть! Кто ты такой?!

— Глупо брать заказы, не заглядывая в них. Если бы ты соизволил посмотреть на кого берёшь заказ, то сейчас знал бы кто я. Хотя, с другой стороны, ты еще жив потому, что идея убить моих жён принадлежала не тебе, а ещё потому, что ты можешь быть мне полезен. Как и твои убийцы. Ладно, я уже знаю, что ты понятия не имеешь, кто я такой, поэтому отвечу. Меня зовут Зубарев Мирон Викторович, а это моя любовница Ниоса.

Я прекрасно понимаю, что ты себя считаешь неуязвимым и сильнейшим человеком в этом мире. Я также в курсе того, сколько всего проходит через тебя, и что ты контролируешь. Другими словами я знаю всё, что знаешь ты. И ты мне подходишь. Отныне ты будешь работать на меня, как и все твои убийцы, и несколько лагерей, в которых ты клепаешь убийц. Только мы слегка изменим отбор детей. Он у тебя неоправданно жёсткий, слишком много из них погибает. Это неприемлемо, — тут до пана Гриневича, видимо, дошло, о чём я говорю, и он расхохотался и, отсмеявшись, ответил:

— Ты кем себя возомнил, щенок? Ты, правда, решил, что сможешь прогнуть меня? Меня?! Того, кого боятся и уважают монархи всего мира?! Ты считаешь, что вырубил четырнадцать моих бойцов и вправе мне отдавать приказы?!

— Похоже тебе требуется время, для того чтобы всё хорошенько обдумать. Я понимаю, такие решения с наскока не принимаются. Я дам тебе время до послезавтра. Послезавтра в три часа дня я приду сюда за ответом. А сейчас я хочу, чтобы ты осознал, что бывает с теми, кто покушается на мою семью и близких, — ответил парень, который в этот момент показался пану Гриневичу совершенно не молодым, а невероятно опытным человеком.

Он хотел было ответить, что никто не сможет его напугать, вот только сделать ему это не удалось, потому что его парализовало. А дальше он сидел и наблюдал за тем, как девушка, что пришла с этим парнем, взяла за руку одного из его убийц, дотащила бессознательное тело до середины комнаты, после чего это тело само поднялось в воздух и зависло, не касаясь, пола. А потом его убийца очнулся и тут же попытался уйти в другое измерение. Вот только это у него не получилось.

Несколько попыток ничего не дали, а дальше он даже пытаться не стал, потому что заорал от боли. Его кости одна за другой начали ломаться в разных местах и поочередно. Когда все кости, кроме черепа и позвоночника были переломаны, у зависшего в воздухе убийцы начали лопаться органы. Все, кроме жизненно важных. И когда это закончилось, девушка отволокла орущего от боли убийцу в сторону.

То же самое повторилось и с остальными тремя. А затем самого пана Гриневича сжало со всех сторон и подняло в воздух чем-то невидимым. И только сейчас с него сошёл паралич. Он попытался вырваться, ну его будто между двумя плитами зажало. Он попытался использовать магию, но не успел, начали ломаться кости, и сконцентрироваться на формировании заклинания стало невозможно.

Он орал от боли и ему показалось, что прошла вечность, но пытка, все же, закончилась, и он упал на пол собственного кабинета, не в состоянии ничего сделать. У него болело всё. Он увидел, как парень подошёл к нему, заглянуть ему в глаза пан Гриневич не мог, он лишь видел его ботинки и слышал его голос: