Шрифт:
— Что у тебя есть такого, чтобы обращаться ко мне? — спросил чёрт, видя, что на бабу напал ступор. Вот же придумала! Будто дел у главы чертей других нет — таскаться по глупым бабам! Чем тебе не довольно для твоих бабьих дел Кастора? Или обидел?
— Только тебе могу, господин, — выдавила повитуха, размазывая по лицу разом побежавшие слёзы. И вдруг рухнула чёрту в ноги: — Защити, не знаю, что делать! Боюсь Кастора! Убьёт он меня теперь!
Бин Бен Зибигус поморщился, высвобождая ноги, схваченные повитухой.
— За что, дурная? Ты ли не отдавала нам то, что было обещано? Да что с тобой! — Повитуха всё хватала позднего гостя за ноги, целуя его грязные сапоги, и чёрт занервничал. — Да ты сдурела баба! А ну, успокойся! Сядь! Сядь, говорю! — прикрикнул он. — Есть у тебя вино? Выпей и расскажи мне всё толком!
Зибигус огляделся и без труда отыскал нарядный ларец для вина, стоящий на сундуке для платьев и прочей рухляди. Вытащил бутыль, налил вино в кружку, сунул повитухе.
— Пей! — приказал он.
Повитуха хлебнула, закашлялась. Из глаз её пуще прежнего полились слёзы.
— Я ж не знала, что такое бывает, — запричитала она, всхлипывая. — Я не хотела, а он — дай да дай! А потом пухнуть стала как на дрожжах. Думала — дурная какая болезнь, ведь не так всё было, как бывает у бабы. Я потом уже поняла. Уже когда постучался. Я его гнать, травить, а никак! И всё пухну! А потом воды отошли, а потуг-то нету! Не идёт он сюда, не тот ему мир! И не разродиться ника-ак! — Тут она и вовсе завыла. — Я волосы в рот, чтобы потуги вызвать…
— Да что ты несёшь!.. — сорвался на крик Зибигус. — Кто у тебя разродился? Чего с тобою стряслось? Чего испугалась? Греха? Ты стольких младенцев отдала Кастору, что пора уже не бояться!
— Я б и его отдала, да бою-юсь! — Повитуха снова сползла на пол, пытаясь поймать сапоги чёрта.
— Кого? — Зибигус непонимающе уставился на женщину: спятила она, что ли?
Потом оттолкнул, вышел в сени, принёс ковшик холодной воды из кадки да и опрокинул ей на голову.
Вода помогла. Мокрая повитуха слегка опомнилась, высморкалась в подол, встала.
— Ну? — спросил Зибигус. — Кого ты боишься? Скажи? Коли Кастор напугал тебя чем, так я накажу его! Ты — баба полезная, работящая. Не бойся и расскажи мне, как есть.
— Я… покажу лучше, — выдохнула повитуха и поклонилась, прижав руки к пухлым грудям.
Потом одёрнула мокрую юбку, просеменила в соседнюю комнату. Вернулась со свёртком из одеяла, в котором что-то слегка шевелилось.
Зибигус нахмурился, разглядывая свёрток. Страшное подозрение зародилось в нём: «Кастор? Но как? Неужели?..»
— Вот, — сказала повитуха, разворачивая одеяло, а потом и пелёнку. — Его не могло быть, но он есть. И он… Он… — Она зашмыгала носом.
В пелёнке шевелился крепкий упитанный мальчик нескольких дней от роду.
Спинка и плечи его были покрыты тёмным пушком, густые чёрные волосы почти скрывали лицо. Он улыбался и скалил совсем не беззубый рот.
— Это как же? — удивился поражённый чёрт, разглядывая младенца.
— Я не знала, что так будет, — лепетала повитуха, сглатывая набегающие слёзы. — Я не хотела. Это Кастор. Он сказал, что их не бывает. Куда же его теперь, а?
— Я заберу младенца! — решился чёрт. — Ты не виновата. Такого действительно не могло бы случиться в нашем прежнем мире. — Он склонился к младенцу: — Я вижу, что у него есть душа…
Повитуха закивала. Она запеленала мальчика и нерешительно протянула чёрту.
Зибигус взял младенца на руки и кивнул, прощаясь.
И тут же дверь в горницу распахнулась, а на пороге появилась высокая темноволосая девушка с коротким мечом в руке. За её спиной маячили два парня с охотничьими луками и дрекольем.
— А ну, отдайте младенца! — закричала девушка. — Он наш!
Повитуха взвизгнула, выхватывая дитя у чёрта, и прижала к груди.
— Он мой! Мой! — заорала она. — Я не отдам! И тебе не отдам! — вызверилась она вдруг на Зибигуса.
— Младенец наш! — провозгласила девица. — Отдай, ведьма!
Диана, а это была она, бросилась к повитухе, но чёрт вырос у неё на пути, вскидывая руки в магическом жесте:
— А ну, стоять, смертная!
И тут же стрела ударилась перед его лицом как в стену и рассыпалась в щепки.