Удовлетворенная тем, что никто не увидит синяки, я вышла из спальни и направилась ко входной двери. Я посмотрела в глазок и увидела, что моя минутная паника была напрасной. По другую сторону двери меня ждал Девон. Я открыла ее, на мгновение позволяя себе насладиться его великолепным видом. Не имело значения, сколько раз я видела его в смокинге. От него у меня перехватывало дыхание.

— Выглядишь потрясающе, — сказал он.

— Спасибо. Ты тоже. — Он протянул мне маленькую коробочку, когда я вышла в коридор.

— Что это? — Я была озадачена.

— Просто небольшая вещь, которая будет напоминать тебе обо мне, — улыбнулся Девон. Это была теплая, личная улыбка, не та улыбка, чтобы очаровывать, которой он одаривал потенциальных клиентов или других людей в индустрии.

Я открыла коробочку и у меня отвисла челюсть. Внутри лежало изящное бриллиантовое колье. Я никогда не видела ничего подобного.

— Это потрясающе, — сказала я. Я хотела запротестовать и сказать ему, что это слишком, но знала, что он никогда не примет колье назад. Вместо этого я вернулась к нашему обычному общению, когда передать настоящие эмоции было очень тяжело. — Это твой способ заявить права?

— Что-то вроде того. — Его глаза сияли, когда он поднял колье.

Я повернулась, отводя волосы в сторону, чтобы он мог надеть его. Его пальцы коснулись задней части моей шеи и задержались даже после того, как украшение было застегнуто. Мгновение я наслаждалась его прикосновениями, прежде чем отпустила волосы.

Он протянул мне руку.

— Готова?

Я кивнула, взяв его под руку, и мы пошли к лифту. Пока мы спускались в лобби, моя свободная рука продолжала разглаживать нижнюю часть платья. Я говорила себе, что счастлива от того, кто я есть, но это не делало представление Девона для меня проще.

— Ты в порядке? — Его голос звучал обеспокоенно.

— Просто немного нервничаю, — призналась я.

Он взял мою руку и поднес к своим губам, его глаза встретились с моими.

— Обещаю, что буду вести себя наилучшим образом.

Я подняла бровь.

— Я буду идеальным джентльменом.

— Спасибо. — Я импульсивно поцеловала его в щеку, а затем прижалась губами к его уху. — Но только с моей матерью, я надеюсь.

Он одарил меня дьявольской улыбкой, которая заставила меня пожалеть, что мы договорились идти куда-то сегодня вместо того, чтобы остаться дома.

Водитель ждал у двери элегантного черного лимузина, который арендовал Девон. Он забрался в машину первым, чтобы мне не пришлось скользить на сиденье, и когда я села внутрь, у меня перехватило дыхание.

— Что не так?

Я хмуро посмотрела на него, на мгновение заставив его почувствовать неловкость, прежде чем ответила:

— Мне больно задницу.

Он рассмеялся и обнял меня за плечи, притягивая ближе к себе. Он говорил тихо, чтобы водитель не услышал:

— Я обещаю, что компенсирую это.

Да, определенно сожалею, что не заперлась с ним в гостиничном номере еще на один день.

Я положила руку на его колено и скользнула вверх по бедру, наслаждаясь ощущением его мышц под штанами.

— Я собираюсь потребовать с тебя эту компенсацию.

Движение было на удивление хорошим для Лос-Анджелеса, и мы добрались до отеля «Беверли Уилшир» за рекордное время. С одной стороны, это было хорошо, потому что означало, что у меня не было больше времени, чтобы зацикливаться на своей тревоге, но, с другой стороны, это было плохо, потому что я больше не могла откладывать встречу.

Работник гостиницы открыл дверь лимузина и помог мне выйти первой. Когда Девон подошел ко мне, то взял за руку, держа ее достаточно крепко, чтобы я поняла, что, несмотря на заверения, он тоже немного нервничает. Он посмотрел на меня сверху вниз, и я кивнула. Вместе мы направились к отелю. Было несложно найти зал, в котором проходил аукцион. Все, что нам нужно было делать, это следовать за чередой людей с бокалами вина и шампанского.

Сотни людей уже были здесь, они расхаживали и изучали произведения искусства, висящие на стенах, и скульптуры на выставочных подиумах. Некоторые из людей были из высшего света, как моя мать, их было легко заметить, но большинство было таких, как Девон, богатых представителей индустрии и миллионеров, которые сделали себя сами. Я внезапно почувствовала себя более расслабленно. Это было не настолько плохо, как вечеринки, которые обычно устраивала мама дома.

— Может, выпьем перед тем, как посмотреть произведения искусства? — спросил Девон.

Я пожала плечами. Мои нервы все еще были на пределе. Возможно, выпить — это именно то, что мне нужно.

Он оглядывал толпу в поисках одного из официантов с подносами, когда снова заговорил:

— Что пожертвовала твоя мама?

— Не уверенна, — сказала я рассеянно. — Думаю, несколько картин.

Именно тогда я услышала это. Ни с чем не сравнимый пронзительный смех моей матери. Это не был ее настоящий смех. Нет, настоящий смех был гораздо более приятным, но в десять раз более редким явлением, чем тот фальшивый звук, который она издавала на своих вечеринках.