Муж подходит ко мне, и отвешивает смачную оплеуху. За всю жизнь, он ни разу меня не тронул пальцем. Я замерла, и прижала руку к щеке. Он молча, берет под локоток Розу, и покидает зал. Люди смотрят на меня, с сочувствием, кто-то с брезгливой жалостью.

Внезапно, в центр зала выпрыгивает Галка, похожая на кузнечика, и, топнув ногой, орёт:

— Танцуют все! Диджей, давай Сердючку! Через какое-то время, в зале гремит музыка, и Галка, первая, подхватив плюгавого сисадмина, пускается в пляс, выбрасывая коленца.

Через минуту, все уже пляшут, до меня нет дела. А я, подхватив сумку, ухожу по-английски.

В такси, пишу сестре. Что я действительно дура, и всё испортила. Рассказываю, о пощёчине. Давлюсь слезами, размазывая сопли, под носом.

Как назло, чёртова Галка, присылает фотографии, нашего конкурса, с Розой. Я и не знала, что выгляжу со спины, как Кинг Конг. Рядом со мной, Роза выглядит как актриса. Потом прилетают фотографии танца Игоря и Розы, и нашей драки. Я похожа на сумасшедшую.

Отправляю весь архив сестре, пусть видит, какая я дура.

Побитой собакой, захожу в квартиру. Благо дети спят. В душе, долго рыдаю, потом иду на кухню, выпить, успокоительных. Ложусь в кровать, и жду Игоря. Но он, так и не приходит домой.

Утром подскакиваю, как от толчка. Игоря нет. Несусь в зал, вижу детей, которые заняты своими делами.

— Доброе утро! А папа не приходил? — Взволновано спрашиваю я.

— Нет, мам. А вы разве не вместе пришли? — Спрашивает Олюшка.

— Нет… Вы завтракали? — тихо спрашиваю я.

— Конечно мам, не маленькие уже. — Отвечает сын.

— Ну хорошо…

— Мама, что случилось? Ты грустная… — Расстроенно спрашивает дочь.

— Всё хорошо дочь, просто болит голова.

Звонков от мужа нет. Зато, десяток сообщений от Галки, и пара фоток, как она лежит в неглиже, с довольным видом, на фоне спящего сисадмина. И сухое сообщение от сестры, где она поздравляла, с очередным, идиотским поступком.

Игорь появляется к обеду.

— Пойдём в спальню. Нам надо поговорить.

Бреду, как овца на заклание.

— Давай только, без истерик и соплей Тоня. Я ухожу от тебя. Ты ни в чём не виновата, просто я влюбился. Так бывает. Говорю честно.

— Ты уходишь к Розе? — Еле слышно говорю я.

Игорь смотрит в окно. После небольшой паузы, отвечает:

— Да. Прости. Я срывался, был груб. Но так вышло. Лучше разорвать всё сейчас.

— Игорь, миленький, пожалуйста! Не бросай нас, не уходи от меня! — Начинаю я завывать.

— Тоня, прекрати унижаться. Ты вот, постоянно так! Этим и бесишь, что ты как половая тряпка! Имей достоинство!

— Игорь, пожалуйста! Мы почти двадцать лет вместе! Не уходи пожалуйста, я закрою глаза, на всё, только не уходи от меня! — задыхаясь бормочу.

— Вот именно, Тонь. За двадцать лет, ты мне обрыдла. Хватит. Дети взрослые, я буду помогать, со временем, найдёшь себе, мужичонку.

— Я не хочу, мужичонку, пожалуйста! Мне нужен ты!

— Тоня, ты не видишь очевидного. Я вырос из этих отношений. А ты застряла, в роли домоседки. У тебя совершенно нет интересов, да ты и не хочешь ничего.

— Ты же сам сказал, чтоб я сидела дома, и занималась детьми!

— Говорил… — Морщится муж.

— Вот видишь, Игорь, я всё исправлю, пожалуйста, хочешь, я на работу устроюсь, похудею? Только не уходи от меня!

— Уже не в этом дело. Я просто влюбился. Я не могу без неё. Прости. И да, тебе действительно нужно выходить на работу. Потому что, больше содержать тебя, я не буду. Детей да, тебя нет. Пора взрослеть, Тоня.

Игорь быстро собирает чемодан, пока я мечусь по комнате, заламывая руки. Когда он выходит из комнаты, я реву белугой, и бегу за ним. Бухаюсь на колени, и вцепляюсь в штанину.

— Игорь, останься! Не бросай меня!

Из комнаты выбегают дети.

— Папа, ты куда?! — Со слезами на глазах, спрашивает дочь.

— Поднимайся, Тоня. Прекрати пугать детей. — Шипит муж.

— Не уходи! Пожалуйста, ты всё моё! — Рыдаю, и не могу взять себя в руки.

Муж отпинывает, меня к стене ногой, как надоедливую блоху. И орёт, изо всех сил:

— Пошла к чёрту! Меня тошнит уже от тебя! Что ты вцепилась как клещ?!

Дети кидаются ко мне, и пытаются успокоить.