Интересно, а кофе у них есть? И если есть, то такой же дорогой?

Я вернулась с полной кружкой для Томаса, и он тут же жадно выхватил её у меня из рук.

– Как продвигается починка? – поинтересовалась я, пристроившись рядом с ним на кровать.

– Почти готово. – Томас громко отхлебнул из кружки. – Остались эти пружины, но я не помню, откуда они…

Я глянула на две маленькие пружинки, которые лежали на покрывале, и уточнила:

– А без них будет работать?

– Понятия не имею. Сейчас это и выясним.

– Подождите, вы хотите отправиться прямо сейчас?

– Ну я же сказал: починю компьютер и полетим. И прекрати уже «выкать». Раздражает.

Томас допил чай и начал что-то набирать на экране компьютера.

– Но… – снова вмешалась я.

– Ну что ещё?

– Я ещё не поговорила с бабушкой. Она закончит сеанс через полчаса. И она должна убедиться, что вы… ты в порядке. Ты же в порядке?

– Мишель, – терпеливо проговорил он, словно собирался сейчас объяснить что-то несмышлёному ребёнку. – Во-первых, я подремал и чувствую себя так, будто заново родился. А во-вторых, у меня машина времени. Я верну нас через тридцать секунд после того, как мы покинем эту комнату. За эти тридцать секунд, которые пройдут в твоём настоящем, мы с тобой сможем провести годы где-нибудь в другом месте.

Я ужаснулась:

– Не хочу годы.

– Ну не годы. Это я так выразился. На самом деле, не дольше двух часов. У меня на сегодня ещё были планы, а я и так уже вымотался после кораблекрушения… ну так что? Готова?

Томас не дал мне ответить и резко тыкнул на экран компьютера.

Меня охватило странное чувство невесомости. На мгновение я словно перестала существовать. Звуки, запахи, ощущения – все испарилось. А потом снова нахлынуло и едва не вышибло меня из самой себя. Я только хотела задать Томасу несколько вопросов по поводу того, какого черта это было, но поняла, что мы больше не в моей комнате. И хоть вопросов от этого появилось только больше, я не смогла ничего сказать.

Каким-то невероятным образом мы оказались сидящими на бежевых креслицах в небольшом круглом помещении со стеклянным столиком посередине. Стены были нежно-голубого цвета, как в приемной какого-нибудь офиса. Не хватало только журнальчиков на столе и аквариума с рыбками.

Внутри у меня все свернулось в тугой узел. Я начала паниковать. Мы волшебным образом переместились в другое место!

– Как?.. Как?.. – задыхаясь, проговорила я.

– Мы телепортировались, – спокойно сказал Томас. Я тут же вспомнила, что он уже употреблял это слово. – Кстати, удивительно, что приземлились так мягко и прямо на диваны. Обычно меня вышвыривает на стол… Пойдём покажу кабину! – Томас схватил меня за руку и рывком поставил на ноги.

Позади кресел оказалась вторая комнатка с огромной панелью управления, как у самолета, и большим окном вместо стены. Я с изумлением оглядела усыпанную экранами и рычагами панель и едва устояла на ногах.

– «Санта-Мария»! – воскликнул Томас, разводя руки в стороны и как бы говоря: «Полюбуйся ей!». – Мой корабль. Это кабина для пилота, а там – пассажирские места. – Он указал в сторону круглой комнатки с креслицами. – Здесь находится консоль управления машиной времени и самим кораблём. Вот, в общем-то, и вся экскурсия.

Поживем – увидим, – повторила я про себя свои же скептичные слова. – Вот и увидела.

Я как следует разглядела консоль управления и заметила, что там находится два штурвала, а кресел нет вовсе.

– Это значит… – сдавленным голосом проговорила я. – Нужно два пилота?

– Что? – смутился Томас. – Нет. Я задам алгоритмы, и корабль сам повезёт нас на автопилоте.

– А кресла?

– Их нет. И не было никогда. Зачем они?

– Понятно, – проговорила я. – Ты сказал, что потерпел кораблекрушение?..

– Да. Не мой же корабль взорвался. Вот ещё! Под моим контролем ни один корабль не взорвется.

– То есть тот корабль, который был рядом с Луной, взорвался, и тебя выбросило в космос, – подвела я итог.

– И я разглядел Землю с помощью зума и случайно увидел тебя, – добавил Томас.

– Что такое зум?

– Вот это! – Он вытащил из-под экрана портативного компьютера круглую штуку размером с монету и протянул её мне.

Я взяла странную вещь в руки и рассмотрела ее. Это было толстое стекло в металлической оправе, на которой располагалось две кнопки. Больше всего этот зум походил на стекло от очков или… монокль.

Он разглядел мою улицу из космоса через монокль?

Видно, и правда все новое – хорошо забытое старое.

– Это необычайно мощный объектив. – Томас взял кругляш у меня из рук, поглядел в него, понажимал на кнопки, а потом вернул обратно. – Погляди.

Я приложила стекло к правому глазу и посмотрела в окно. Пришлось закрыть левый глаз, чтобы понять, что я вижу. А видела я улицы Парижа. Так близко, точно находилась прямо над головами людей. Без зума город был виден очень плохо. Хоть «Санта-Мария» находилась не очень высоко над землей, гораздо ниже, чем летают самолеты, но все же разглядеть что-то детально было невозможно. С помощью зума я не только разглядела людей, но и в мельчайших деталях видела их лица. То, что это необычайно мощная вещь, не было никакого сомнения.