– Твой корабль оставался над Парижем, пока ты был у Луны? – спросила я, вернув ему зум.

– Ну да. Я не хотел, чтобы он пострадал.

– А как… происходит телепортация?

– Луч телепортации исходит от главного компьютера на корабле и ударяет в портативный компьютер, который с ним связан. Он переносит всех, кто находится в радиусе одного метра, на корабль или с корабля.

Я сделала вид, что поняла принцип работы луча, и после секундного колебания решила продолжить допрос, пока Томас так охотно отвечал.

– А зачем тебе нужно было смотреть в зум, чтобы разглядеть Землю?

– Эээ, – замялся Томас. – Мало кто знает, но я умею телепортироваться без луча телепортации. Это плохо сказывается на моем здоровье, так что я стараюсь этим не злоупотреблять. Сегодня была экстренная ситуация, и я бы просто не успел настроить луч. Только это секрет. Не смей никому об этом говорить.

– Почему?

– Потому что таким как я в моем мире не место.

– Почему?

– Потому.

– Так, – я попыталась переварить эту информацию.

Что-то начало проясняться, однако до сих пор оставалось много непонятного. Я воскресила в памяти минуты до падения Томаса и вдруг вспомнила о запахе гари.

– Теперь ясно, почему так пахло!

– Пахло? – нахмурился Томас.

– Перед тем, как ты свалился, в воздухе стоял запах гари, – начала объяснять я. – Я подумала, что какая-то кафешка что-то спалила, но теперь думаю, что это было связано с тем взрывом в космосе.

– Пахло? – Он нахмурился еще сильнее. – Из космоса не могло пахнуть.

Томас сильно помрачнел, и мне показалось, что я сказала что-то не то.

Но… он заметил правильно – из космоса не могло пахнуть.

– Возможно, от того корабля отлетела какая-то деталь и упала, – предположила я. – Раз он взорвался недалеко от Земли, что-то все равно должно было упасть.

– Возможно, – согласился он. – Или кто-то. Ну да черт с ним. Мы собирались в Вегас, так давай полетим в Вегас! Кстати, тебе говорили, что ты очень дотошная?

Я пожала плечами:

– Пару раз такое замечали.

Томас подскочил к одному из штурвалов и установил его в какое-то особое положение, а потом ввел несколько чисел на сенсорном экране под ним. То же самое он проделал с другим штурвалом и тяжело выдохнул, будто неимоверно утруждался.

– Ну вот и все, – подвел он итог.

Корабль резко дернулся, отчего я чуть не упала на пол, но вовремя успела кинуться к зоне для пассажиров и ухватиться за спинку кресла. За лобовым стеклом переменился вид – сначала все почернело, будто кто-то накинул сверху черную материю, а потом резко посветлело, словно её тут же сдернули, и если раньше я видела Париж, порезанный улицами на маленькие присыпанные крышами островки, то теперь простиралась бескрайняя золотая пустыня.

– Это Невада? – завороженно спросила я, кинувшись обратно к консоли и уставившись в окно.

– Да, – ответил Томас. – Только я взял на себя смелость чуток подкорректировать твой маршрут.

– То есть?

– Ну, ты хотела Вегас, но не уточнила год, поэтому я взялся предположить, что тебя вполне бы устроил 1962-ой.

1962 год. Точно. Томас же предложил мне совершить путешествие во времени, а я не назвала год. Глупо с моей стороны, но я была слишком потрясена тем, что увидела и услышала, так что меня можно понять. Впрочем, даже хорошо, что Томас сделал выбор за меня, потому что в истории я никогда не разбиралась и вряд ли смогла бы выбрать что-то действительно интересное.

– Сейчас я спущу нас вниз, – оповестил Томас.

Он снова начал копаться в своём портативном компьютере, а потом остановился и как-то хитро на меня посмотрел.

– Готова?

– Наверное, – неуверенно ответила я.

– Тогда… Сантьяго! 3 – провозгласил он и ткнул на экран.

Меня снова охватило то же странное чувство невесомости, которое появилось, когда Томас переместил нас на корабль. Через мгновение мы уже стояли рядом с высоким монументом песочного цвета, на котором большими буквами было написано «Sands», а ниже – «A place in the sun», «Место под солнцем». В нижнем левом углу был белый прямоугольник, извещающий о программе дня: Фрэнк Синатра, Дин Мартин и Сэмми Дэвис.

– Добро пожаловать в «Sands», – сказал Томас. – Сегодня выступает «Крысиная стая».

Я не была знатоком американского шоу-бизнеса, но о Фрэнке Синатре слышала. Он был легендой, классиком джаза и успешным киноактером, без которого невозможно представить культурную жизнь конца XX века. Возможно, будь я фанатом, умерла бы на месте от того, что оказалась с такими знаменитостями в одном месте.

Рассмотрев как следует монумент, я завертелась по сторонам: по левую руку от нас тянулась широкая дорога, вдоль которой громоздились угловатые здания, пестрящие яркими вывесками; по правую руку была парковка, до отказа заполненная ретро-машинами, а за ней – высокое здание песочного цвета с длинной пристройкой. Тут я вспомнила, что мы прилетели сюда на космическом корабле, и запрокинула голову вверх, чтобы рассмотреть, как «Санта-Мария» выглядит снаружи. Солнце светило ярко, и, прищурившись, я сделала ладонь козырьком. Небо было чистым, без единого облачка, но никакого корабля над головой я не обнаружила.