— Вот. — он протянул мне их. — Ты можешь переодеться и не упасть в обморок при этом?

Это было сказано с таким беспокойством и с тревогой в глазах, что я невольно теряюсь от чувств, которые он вызывает во мне: обескураженность, грусть и в какой-то степени радость.

— Думаю, я справлюсь. — я прижимаю ладони к своим пылающим щекам.

— Не закрывай дверь. — он вкладывает вещи мне в руки. — Ты напугала меня, когда упала в обморок.

Моё сердце сжалось от его слов. Склонив голову и зажмурившись, я силюсь сдержать слёзы. Это всё неправильно. Я не должна находиться здесь, в его номере. Шмыгнув носом, я прохожу в ванную комнату и, не торопясь, переодеваюсь.

От одежды исходит его аромат. И самое плохое — тот же самый аромат, что и шесть лет назад. Я ничего не забыла, и этот запах неразрывно связан с моими воспоминаниями о Денисе. Неужели всегда будет больно, и это не удастся залечить. Никому и никогда….

Когда я возвращаюсь в комнату, Денис открывал бутылку воды. После чего налил воды в стакан и протянул мне.

— У тебя есть какие-нибудь лекарства? — спросил он.

— Да. — кивнула я, беря из его рук стакан. — В моей сумке. Но они уже не помогают.

— Парацетамол помогает временно, тебе уже нужно что-то посильнее.

Он подал мне упаковку таблеток, и я послушно выпила две штуки, запив стаканом воды. Однако озноб это не сняло, и я продолжала дрожать, а футболка и шорты не особо греют.

— Вот, ложись сюда. — Денис откинул одеяло, и я скользнула на кровать, облегчённо вздохнув, когда он накрыл меня теплым одеялом.

— Какая прелесть, — закрыв глаза, прошептала я. — так хорошо, что можно просто полежать и никуда не надо бежать. — Я глубже зарылась в одеяло. — Боже, эта кровать — божественная.

— Ты должна была уехать домой ещё несколько часов назад. — сделал выговор мне Денис, присев на кровать.

Я не видела, так как глаза мои были закрыты, я просто почувствовала, как прогнулся матрас. Кстати очень удобный и в меру мягкий. Такой, как я люблю. Тихонько вздыхаю, когда чувствую, как Денис осторожно касаясь пальцами кожи, убирает прядь с моего лица и заправляет за ухо. Простое прикосновение, но такое невероятно успокаивающее…

— Ты вернёшься на банкет? — прошептала я, чтоб скрыть своё волнение. — Ты ведь свидетель и просто обязан вернуться.

— Конечно. — его голос звучит как-то приглушённо и далеко. — Не беспокойся. Просто отдыхай.

— Ты не должен заботиться обо мне, — шепчу я под своё ровное дыхание. Эта кровать такая уютная и теплая, всё как я и хотела.

— Это точно. — так же шепотом отвечает он.

Он говорит это таким мягким голосом, что моё сердце начинает тревожно биться от сожаления. Как несправедливо я поступила с ним, так глубоко ранив его тогда. Но на то были веские причины. Вот только имела ли я право так поступать…

— Денис, насчет того, кода я ушла…

— Не сейчас, Стась. — я почувствовала, как шевельнулся матрас — Денис встал с кровати. — Сейчас тебе нужно поспать. Всё потом.

Я услышала, как открылась и закрылась дверь. А потом погрузилась в сон и уже ничего не слышала.

Денис

Я провёл рукой по лицу и заметил, как зашевелилась Настя под одеялом. Она всё ещё спала. Я же провёл ночь на маленьком узком диване в гостиной, взяв из шкафа дополнительное одеяло. Нет. Я на самом деле совсем не против. Ей удобства важнее сейчас. Она и так, несмотря на то, что больна, продержалась на ногах весь день, чтобы выполнить работу достойно. Похвально. Не каждый профессионал согласился бы на такие жертвы.

Правда, когда я увидел, как она упала в обморок в холле, у меня дыхание перехватило, и сердце в пятки ушло. Ухнуло с такой скоростью, что кажется, остановилось. Хорошо хоть успел подхватить её до того, как она упала на пол. А когда поднял на руки и крепко прижал к себе — это оживило воспоминания. Хорошие воспоминания. Когда мы были моложе, глупее и сильно любили друг друга. Она совсем не изменилась за прошедшие годы. И так же, как много лет назад, её так удобно было держать на руках. Так сладко и горько…

На банкет я так и не пошёл, поскольку искренне забеспокоился о ней из-за жара. У неё была такая высокая температура, что она даже потеряла сознание. Несмотря на противоречивые чувства к ней, оставить её одну в таком состоянии я не мог. Поэтому я принял горячий душ, под струями которого я простоял довольно долго. А потом натянул спортивные штаны и постарался уснуть на неудобном диване.

Её кашель несколько раз будил меня ночью, как и невнятное бормотание, которое я не мог разобрать. То, что она разговаривала во сне, стало для меня открытием. Раньше за ней такого не замечалось. Я изо всех сил старался разобрать её слова, но ничего не получалось. Она бормотала что-то бессвязное.