Услышав, как заскулила Лайла, Тимур схватил бинокль. Господин Манчини, опустив голову, брёл по аллейке к дому. Он скрылся за дверью, так и не обратив на собаку никакого внимания. Больше ничего не происходило. Время тянулось мучительно долго, казалось, ночь никогда не наступит. Но вот наконец в небо выплыл серебристый блин луны. Во дворе сестёр Беркович зажглись мерцелии, осветив и соседский двор. Тимур, жуя бутерброды, продолжал наблюдать, но окна Манчини так и оставались тёмными. Помаявшись ещё несколько минут, Тим решил провести разведку на месте. Взяв фонарик, он осторожно, стараясь не скрипеть ступенями, спустился вниз. В доме было тихо, видимо, старушки благополучно отправились спать. Пересекая тёмную комнату, Тимур на что-то наткнулся. Упавший стул загрохотал.

– Эх, молодёжь! Теперь вся округа знает, что ты идёшь к Манчини, – проворчал Крендель, который, оказывается, дремал на кушетке у двери. – Помощь нужна?

– Сам справлюсь.

– Сам так сам, но если что…

Тимур не услышал окончание фразы, он был уже на улице.

«Сама» – любимое слово его матери.

– Как же мне, Агата, тебя не хватает, – вздохнул Крендель и неслышно выскользнул за дверь.

Прокравшись к забору, Тимур отодвинул доску. Увидев его, Лайла подбежала и завиляла хвостом.

– Держи, малышка. – Он ласково потрепал собаку по голове и протянул захваченные бутерброды. Лайла проглотила их не жуя. – Извини, больше в карман не поместилось. Потом ещё принесу.

Собака благодарно ткнулась в руку холодным носом. Тимур, стараясь ступать как можно тише, подкрался к окну кухни и, отодвинув край занавески, заглянул внутрь. Но луна, как назло, спряталась за облако, погрузив всё в темноту. Разглядеть что-либо стало невозможно.

Тимур потоптался под окном ещё немного и, решив рискнуть, направился к крыльцу. Постоял несколько минут, прислушиваясь, затем медленно, чтобы не нарушить тишину, открыл дверь и проскользнул внутрь. Раздался предательский скрип половиц. Тимур замер в ожидании шагов или окрика, но ничего не произошло. Он постоял, прижавшись к стене, ещё немного. Его не покидало ощущение, что в доме что-то не так и в этой тихой темноте таится какая-то невидимая угроза.

Вышедшая из-за облаков луна снова заглянула в окно, тускло осветив комнату. Тимур заметил, что за прошедший день внутри ничего не изменилось. Прокравшись на цыпочках в кухню, он увидел господина Манчини, неподвижно сидящего в кресле напротив окна. Сердце бешено заколотилось, ладони стали противно холодными и липкими от пота. Он судорожно вытер их о джинсы и сделал несколько осторожных шагов к креслу. Хозяин дома оставался неподвижен.

– Господин Манчини, – срывающимся голосом нерешительно позвал Тимур. – Господин Манчини!

Мужчина не пошевелился и не издал ни звука. Тимур осторожно обогнул кресло. Манчини, не реагируя на шаги, продолжал смотреть в открытое окно.

Лунный свет падал на его неподвижно застывшее лицо. В сумраке тёмные впадины глаз превратились в чёрные дыры, а заострившийся профиль с приоткрытым ртом и виднеющейся кромкой белых зубов завершал жуткую картину. Луна скрылась за облаком, и видение пропало. С трудом сглотнув подступивший к горлу комок ужаса, Тимур хрипло спросил:

– Вам плохо?

Неожиданно верхняя часть головы Манчини зашевелилась, и комнату наполнило странное шипение. Колючая волна страха пробежала по позвоночнику, заставив Тимура вскрикнуть. Отступив назад, он резко включил фонарь и осветил кресло. Ослеплённое светом существо, сидящее на голове господина Манчини, глухо зашипело, взмахнуло крыльями и бросилось на Тимура. Удар в лицо был таким сильным и неожиданным, что сбил мальчика с ног. Тим упал навзничь и больно ударился головой об пол. Единственным, что он успел увидеть, перед тем как потерял сознание, была метнувшаяся к окну неясная тень.

– Тимур, Тим, очнись! – кто-то настойчиво тряс его за плечо.

Мальчик чуть приоткрыл глаза – веки казались неподъёмно-тяжёлыми – и попытался сфокусировать взгляд. Над ним, нависая чёрной тенью, стоял Крендель. Тимур с трудом сел. Перед глазами, вынуждая снова зажмуриться, заплясали тёмные пятна. Пошарив вокруг рукой, он нащупал потухший фонарь. Забыв об осторожности, Тимур несколько раз стукнул им об пол, и тусклый свет разлился по комнате.

– Ну ты меня и напугал, я чуть усы не проглотил со страха, – сверкая широко раскрытыми глазами, Крендель уселся рядом.

– Что это было?

– Не знаю. Всё так быстро произошло, что я ничего не успел разглядеть. А хозяин?

Господин Манчини всё так же неподвижно сидел в кресле. Встав, Тимур ощупал болезненную шишку на голове и сделал несколько нетвёрдых шагов к креслу. Он осторожно коснулся руки мужчины и почувствовал мертвенный холод.

– Господин Манчини, вы ранены? – спросил Тимур. Ответа не последовало.

Друзья перетащили безвольное тело господина Манчини на кровать. На удивление, он оказался совсем лёгким, Тимур и один бы справился. Манчини был жив, но очень слаб. Во всяком случае, так авторитетно заявили срочно разбуженные старушки Беркович. Сёстры уже и не вспоминали о своих претензиях к молчаливому молодому человеку, не любившему цветы.