Мы почти трусцой припустили по дороге. Выбежав на неё, мы рассчитывали увидеть уходящие три юные фигурки вдалеке. Но их уже след простыл.

— Карамба! Ушли! Каюсь, это из-за меня, — вздохнула я. — Из-за моего языка.

Пит, настоящий друг, похлопал меня по плечу:

— Не переживай, я тоже хорош, не сообразил, что надо было к ним сразу подойти, а не смотреть, что они на стенке намазюкали. Я-то сначала решил — нецензурщина какая. А там просто-напросто знак препинания!

— А вот если нецензурщина плюс знак вопроса — прикинь, как бы это смотрелось? — снова шутка вылезла в меня из извращённых глубин моего мозга.

— Ахах-ха, о да, если так написать "Том — дурак?" или "Ублюдки?", или же "Какашка?" — то это породит новую культуру извечных философских вопросов о бренности бытия. О том, что весь мир — тлен, населён дураками и так далее. Декаданс сплошной и сюрреализм!

— А ещё ты был прав насчёт карт. Не свезло мне тут только что, упустили мы бойцов. Пойдём домой, обсудим про эту банду с Шестёркой.

Мы двинули на улицу, идущую параллельно той, где находился дом Ланепьяров, чтобы скоротать путь. Едва мы вышли уже на нашу улицу, как вдруг увидели их!!!

— Смотри! — я чуть не вскрикнула от удивления и радости.

Мы так и остались стоять, созерцая, как эти бойцы прошли ровнёхонько мимо нашей калитки дальше. Догонять и настигать мы их не стали, это было бы слишком глупо. Обменявшись несколькими сигнальными жестами, мы перешли на медленный невинный прогуливающийся шаг и припустили следом. Пусть со стороны смотрится, что мы просто тут гуляем. А-ля парочка такая.

За дачей Ланепьяра находился пустующий участок, за ним — деревенский домик, где проживал некий дедок, который с нами утром здоровался. А ещё был третий от нас дом, последний по этой улице-развилке. Туда-то и направилась троица. Нас они не видели, потому что мы дошли уже до нашей калитки, приостановились и внимательно смотрели. Но они зашли на территорию, и было бы неприлично и странно их окрикивать и просить снова выйти знакомиться с нами.

— Кто там живёт, интересно? — шёпотом спросил Сыщик.

— Смотри, это можно вычислить у нас на Базе, по базе данных! Или спросить у Брендона. У папы Брендона номер дома — тридцать четыре. Пустой участок с времянкой слева — тридцать пять. Потом дом тридцать шесть. Значит, это участок тридцать семь.

— Это слева, если стоять лицом к калитке. То есть если бы мы пошли в ту сторону, это было бы справа! Я к тому, что мы там не ходили ещё, — улыбнулся Пит. — Потому что ты предложила пойти налево! Клот, я преклоняюсь перед твоей интуицией! Если бы не твоё предложение, мы бы ничего этого не видели! А теперь загадочные подростки-каратисты у нас в кармане! У меня уже план наклёвывается — нанести им утром дружеский визит! Прийти с посланием мира, знакомиться. Прикинуться, что мы — родственники Брендона, и пришли с соседями здороваться!

— Пит, у них наверняка частная жизнь. План, конечно, хорош, но нужно продумать идею грамотного вмешательства. Мы ничего не знаем. Мы только строим предположения. Что, если эти ребята какие-нибудь бандиты, к примеру, тоже работают на гопников? А с теми дебилами из Сенхуафт просто конкурировали? Например, тоже хотели грабить эту некую дамочку Гранди, а те им помешали?

— Ну, Клот, у тебя ум изощрённей, чем у маньяка! А может, они — инопланетяне?

— Может быть, — серьёзно заявила я на шуточный выпад Пита и пристально посмотрела на него.

Он аж вздрогнул, в шутку:

— Ай, ты меня пугаешь!

Я не выдержала и рассмеялась. Пит тоже. Мы заступили на нашу территорию и закрыли изнутри калитку на ночь.

— Слушай, Клот, — задержал меня Сыщик за рукав и тихо заговорил: — А мы будем нашим говорить?

— В смысле? Мы же хотели обсудить!

— Да! Но я тут подумал... Ты ведь в сущности права! Мы умозрительные факты выдумываем. Нужно всё проанализировать. Переспать с этим. А то взбаламутим сейчас наших. Они отдыхают, спать хотят, настроились на релакс. А тут мы такие заходим и с порога — мы выследили две банды плохих и хороших! И всю ночь наши будут бодрствовать. Пол наверняка больше всех разгонится, он спать никому не даст, как будет выдвигать гипотезы, строить теории, разрабатывать план по внедрению, выслеживанию, и так далее.

Полминуты мне хватило, чтоб обдумать предложение Пита. Я решила согласиться с другом:

— Ты прав. Давай подождём до утра, обдумаем сначала в междусобойчике. В конце концов, нас это правда не касается. Мало ли, какие тут местные разборки.

И тут я вспомнила уроки Скорпиона. Мой начальник с самых первых дней нашего с ним знакомства говорил: ничто не бывает просто так. Если вы встретили какого-то человека — значит, так надо для вашего развития. Если вы стали свидетелем явления — значит, вам это было дано как выбор — как это можно использовать и что с этим делать. Это на грани мистики. Когда-то Майло Стимвитз сказал мне — даже те соседи, в окружении которых вы родились, даны для чего-то, иначе бы вы в процессе реинкарнации выбрали бы совершенно других соседей. И люди, которые собираются в одном вагоне метро, в одной группе на открытом занятии курсов, в одном классе, на одной улице — нужны каждый друг для друга по-своему. Нужно всегда приглядываться вокруг себя, искать как возможности, подсказки по судьбе и по жизни, так и знаки к чему-то задуматься, что-то изменить, на что-то повлиять. Знаки вопроса, сплошные знаки вопроса.

Но и Пит сказал только что умную вещь. Мы на отдыхе. Над мирным посёлком Вейлс красивый звёздный вечер. Мы устали за день. Нам хотелось поспать и расслабиться. Редко когда в процессе спецзаданий выпадают спокойные ночи — ночная смена привычный режим нашей работы. И чертовски редко когда удаётся так спокойно и душевно собраться с друзьями. С лучшими друзьями!

Едва я закончила отвечать Питу согласием на его предложение повременить с взбаламучиванием нашей Шестёрки, как открылась дверь.