– Ну что, мудак, значки снимешь или помочь?

Полетели в слякоть медные подделки «За отвагу», «Ветеран»; среди них затесалась и не пойми откуда взявшаяся «За Чеченскую кампанию». Дыба тем временем надел кастет и сжал кулак. Лжеветеран прикрыл голову.

– Не ссы. Убогих не бью. Но еще раз увижу, что наших позоришь, – будешь на бровях ползать, понял?

– Понял, – угрюмо кивнул попрошайка и, дробно стуча колодками, спешно ретировался.

Дыба напоследок вернулся к машине, глянул в боковое зеркало и удовлетворенно кивнул: сетка шрамов, широкая челюсть, бритый череп. В самый раз для наезда.

На точки он не ездил уже давно – не для того Олег Дыбов пробивался на верх криминального мира Тулы, созывал бывших сослуживцев со всех уголков распавшегося СССР, чтобы собственноручно колотить окна и поджигать двери. Но на этот раз лох оказался с сюрпризом.

Перед его появлением город наводнили афиши и объявления следующего содержания: «Торопитесь! Впервые в Туле, знаменитый Вилкас Сайдулас, целитель-гипнотизер, ученик Кашпировского, проведет сеансы оздоровительного гипноза в ДК Туламашзавод 28, 29 и 30 января!»

Торопиться никто не спешил: на первый сеанс пришло полторы калеки – бабки с банками воды да парочка городских сумасшедших. Но вскоре сарафанное радио о «чудесных» исцелениях – ушедших болях, выходе из запоя и едва ли не отраставших вырванных зубах – сделало свое дело: Сайдулас задержался в городе, обратив на себя внимание местного криминалитета. Гастролеров из Москвы старались раньше времени не трогать, щупали осторожно и почти ласково, чтобы не портить репутацию городу. Но гипнотизер засиделся в гостях, и бугры волей-неволей начали раскидывать, кому с него капнет удой. Решил случай – гипнотизер облюбовал себе офис на территории рынка, что у Новомосковского шоссе, а рынок был под Дыбой.

Офис располагался в бывшем пункте приема макулатуры у самой проезжей части. Потянув на себя обитую дерматином дверь, Дыба шагнул в коридорчик, устланный грязным линолеумом. У двери напротив выстроилась очередь: какая-то перекошенная бабка, студентик и семейная пара – жена с заплывшим от чрезмерных возлияний мужем. За отдельным столом сидела конторская мышь в очках с толстыми линзами.

Когда Олег мимо очереди рванул к двери с нарочито медицинской табличкой «Приемная», кто-то из терпил было возмутился, но стоило Дыбе зыркнуть через плечо, и возражения утихли. Звякнув печатками, он повернул ручку двери.

– Сознание покидает тело, ты чувствуешь, как снимаешь с себя руки и ноги, точно перчатки, тело становится невесомым и пустым, как плащ-дождевик…

Вкрадчивый, приятный голос с легким литовским акцентом обволакивал, лился в уши и оседал внутри навязчиво-липким медом. Дыба даже ненадолго застыл, наблюдая престранную сцену. Над сидящим на высоком стуле мальчонкой лет семи водил руками, отгоняя невидимых мух, тощий брюнет в черном костюме. Увидев Дыбу, он застыл, поправил пиджак, подтянул горло водолазки и откашлялся, собираясь что-то сказать.

– Мужчина, за дверью ждите, не закончили еще! – подала голос какая-то пестрая тумбочка у входа. На поверку тумбочка оказалась приземистой бабищей лет сорока. – Сейчас с Ванечкой закончат, и будет ваша очередь.

– Пасть завали! Кто сидя ссыт, тот слова не имеет! – привычно включил бычку Дыба, рассчитывая шугануть, скорее, не тетку, а хозяина офиса. – Щенка в охапку, и на выход!

Свиные глазки бабищи стрельнули по золотым печаткам под сбитыми костяшками, по топорщащейся под мышкой кожаной куртке, по тупоносым туфлям; мелькнуло понимание, густо замешенное на страхе. Наседка вскочила, схватила своего цыпленка и торопливо увела, лепеча: «Пойдем, Ванечка, нас дядя потом вылечит…»

Захлопнулась дверь. Двое мужчин оценивающе смотрели друг на друга. Дыба оглядывал кабинет гипнотизера – авангардистские картинки со спиралями, дипломы, похвальные грамоты и совершенно неожиданный портрет Сталина над столом. Сам же Сайдулас представлял из себя архетипического лоха: неопределенного возраста – то ли двадцать, то ли сорок лет, тощий как жердь, с невыразительными водянистыми глазенками, совершенно не подходящими образу гипнотизера. Тем страннее было, что Чача и Келоид, проверенные, опытные пехотинцы, приехали от Вилкаса мутными и напряженными, мямлили что-то про «гиблое дело, неохота судьбу за яйца дергать».

– Ну что, народный целитель, давай знакомиться! – первым заговорил Олег. – За Дыбу слышал чего?

Новоиспеченный коммерс неопределенно мотнул головой.

– Так вот, Дыба – это я. Да ты прищемись, в ногах-то правды нет. – Положив тяжелую руку на костлявое плечо гипнотизера – в чем тут жизнь-то теплится? – Олег усадил его в высокое кресло, предназначенное для пациентов, уставился глаза в глаза. – Слыхал я, ты на пацанов моих жути нагнал. Признавайся, чем пугал? Мол, загипнотизируешь, сраться под себя начнут или писька стоять не будет?