– Держись, приятель, упасть мы тебе не дадим…

Я задрал голову вверх и увидел в открывшемся люке ухмыляющегося Антона и бортстрелка в белом шлемофоне. Стрелок спустился на лебедке внутри стальной корзины, куда помог мне забраться, после чего нас обоих втащили внутрь вертолета.

– Надеюсь, ты не думал, что будешь жить вечно? – с усмешкой выкрикнул Антон.

– Я всегда считал, что упасть с вертушки и сесть задом на елку – не моя карма. Как же я был близок к этому, ты даже не представляешь.

Немного отдышавшись, я ощутил, как бешено стучит мое сердце, насыщая кровь адреналином. Я даже позволил себе рассмеяться, наблюдая за тем, как вокруг меня суетятся мои друзья. Мне вдруг стало лестно от всеобщего внимания и заботы.

Антон уселся на лавку рядом и протянул мне руку для рукопожатия.

– Дружище, если бы не ты, толпа втоптала бы меня с Анной прямо в грязь. Прими благодарность от нас обоих. Хотя теперь я бы на твоем месте в Северном не появлялся.

– Пустяки. Твоя девчонка и моя головная боль. Значит, без обид?

– Я с тобой не ссорился, старик. Я ведь знаю, что ты на самом деле хороший человек.

– А вот это чистое заблуждение.

Выглянув в иллюминатор, я наблюдал, как внизу потянулось в белоснежной пене прибоя побережье западной части острова, омываемое Охотским морем. Пилоты, чтобы сэкономить лишние литры горючего, снизили вертушку на пятнадцать метров, к самой воде, маневрируя в опасной близости от торчащих из нее скал. Протерев рукавом комбинезона запотевшее стекло иллюминатора, я попытался определить, где мы находимся. Крабовую бухту мы пролетели несколько минут назад, значит, скоро появится долина гейзеров, за которой реликтовый лес и, наконец, на вершине горы Томари долгожданное Гнездо – светоч мощи и цивилизации на острове. Пролетая над реликтовым лесом, все ощутили сильный толчок о корпус воздушной машины и глухой удар. Вертолет тут же слегка завалился на бок и лишь чудом не врезался в холм, заросший высоченными елями.

– Эй, а аккуратней нельзя? У нас тут беременная девушка! – заорал я на пилотов, но те даже не обратили на меня внимания, спешно доставая пистолеты и десантные АКСУ.

– Але? Слышите? – снова рявкнул я, медленно подходя к ним. – Кому-то я сейчас дам в репу, если у вас не окажется веской причины, объясняющей воздушное лихачество!

– Охотник зацепился за внешнюю подвеску! Это веская причина, капитан Алешин?

Позади меня бортовая перегородка смялась, словно была сделана из фольги. Сквозь образовавшуюся рваную щель внутрь грузового отсека просунулось нечто длинное, скользкое и отвратительное. Я инстинктивно отскочил от извивающегося отростка, а руки действовали сами собой. Выхваченный из-за спины бритвенной остроты меч отсек кончик языка охотника в тот момент, когда тот опутал бортстрелка и выдернул его наружу сквозь разрыв в обшивке. Антон тоже не сидел сложа руки. Достав из ранца пистолет-пулемет ПП-2000, всадил всю обойму в мерзкую тварь, пока не опустел магазин. Горячие гильзы звонко застучали о стальной пол, катаясь под ногами. Вертолет снова завалился на бок, когда пилоты в очередной раз попытались стряхнуть охотника. Это было глупо. Если эта тварь во что-то вцепится – пиши пропало. Не иначе, наш старый знакомый объявился?

Приложив палец к губам, я призвал девушку не кричать. Судя по скребущим звукам, дьявольское отродье ползает под брюхом вертушки. Он легко вычислит по звуку жертву и утащит сквозь пол. Я поднял с лавки ранец. Раскачав, швырнул подальше от себя в сторону хвостовой части. Мгновенно пол в том месте вспучился, словно после попадания противотанкового снаряда, и из огромного отверстия снова появился длинный отросток, покрытый крючковатыми наростами, собственно и делающими из него грозное оружие. Пока эта отвратительная конечность была занята моим ранцем, Антон без устали обрабатывал ее из пистолета-пулемета, пока не закончились патроны. Когда рассеялся пороховой дым, в дальней части отсека образовалась большая развороченная дыра в днище. Сквозь нее было видно, как внизу на земле в хаотичном беспорядке мелькали деревья.

– Вы совсем охренели?! – разъярился пилот. – Угробить нас хотите своей стрельбой? Поврежден хвостовой винт, благодаря вам или этой твари, уже неважно. Если винт отвалится, то нам крышка! Сильная вибрация по всему корпусу говорит о том, что все к тому и идет. Мы будем в аварийном режиме приземляться на лес, пока еще в состоянии маневрировать.

– Размечтался! Охотник зализывает раны снаружи, а когда мы сядем, спокойно нас прикончит. Поэтому отставить панику! Мы дотянем до аварийной полосы или сдохнем!

Не сводя напряженного взгляда с дыры в полу, я осторожно встал рядом с девушкой, вместе с Антоном загородив ее от возможной атаки. Мы выглядывали в иллюминаторы, пока не увидели виновника наших бед. На первый взгляд, это было жалкое гуманоидное создание, некогда бывшее человеком, а теперь являющее миру свою отвратительную сущность из самых темных уголков преисподней. Это был сам Сатана, учитывая ловкость, с какой этот воздушный акробат запрыгнул с дерева на пролетавший мимо вертолет. Что мы знали про ночных охотников? Немногое. Они, как правило, бродили поодиночке, никогда не охотясь парами или стаей. Родственны морским собратьям. Передвигаются только ночью, но, учитывая дневное нападение, это утверждение теперь не выдерживает никакой критики. Еще эта мерзость чрезвычайно живучая, и даже без головы может прожить достаточно долго, чтобы прикончить жертву. И это если не брать в расчет его чудовищные когти, цепляющиеся практически за любую поверхность. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, охотник развернул в нашу сторону бугристую морду с пастью на пол-лица. Утыканная гнилыми треугольными, как у акулы, и иглоподобными зубами, она открывалась и закрывалась, словно у рыбы, выброшенной на берег. Крепко уцепившись мускулистой лапой за внешнюю подвеску, охотник быстро умывался и приводил себя в порядок, словно безволосая кошка, которой подпалили шкуру. Его раны невероятно быстро регенерировали, затягиваясь буквально на глазах. Еще минута – и он снова будет в форме.

– Помоги мне! – громко сказал я, быстро откручивая клеммы тяжелого пулемета, привинченного к специальной пулеметной станине. За полминуты мы высвободили его и перезарядили тяжелой лентой бронебойно-зажигательных патронов.

Чуть не заработав себе грыжу, я удерживал его на уровне бедра.

– Он все еще болтается на прежнем месте!

– Ну, тогда ему крышка, брат. Посторонись.

Уперев приклад пулемета в стенку, я уверенно вдавил гашетку. Переборка прямо передо мной стала похожа на дуршлаг, а потом и вовсе целый ее кусок вывалился наружу, оставив огромную пробоину с рваными краями. В беззвучном крике распахнув отвратительную пасть, охотник с каким-то нелепым недоумением мотал головой, пока его длинный язык извивался по сторонам, словно огромный червяк. Пули длинными очередями изодрали в лохмотья всю его грудную клетку, выворачивая ребра и пробивая навылет.