Майлз извлек изображение с записи Наровой и наложил на фотографию Каммлера.

— Присмотрись повнимательнее. На его лице есть явные следы пластической операции. Их умели делать еще во время войны. Известные гестапо агенты союзников ложились под нож. Немцы поступали точно так же.

Йегер уставился на застывшее на экране изображение.

— Ясно одно: он был прилежным учеником своих нацистских предшественников.

22

Они спешно пообедали, сгрудившись у пары ноутбуков и не переставая вести поиск любой информации, касающейся расследования убийства в Санкт-Георгене. Все газетные статьи и полицейские отчеты повторяли одно: следственная группа зашла глубоко в тоннели, но в итоге вынуждена была повернуть назад.

Чем дальше они заходили, тем сильнее становился уровень радиации.

— Хайгерлох, — предположил дядя Джо. — Пропавший уран. Это, должно быть, он.

— Несомненно, — согласился Майлз.

— А нас не просветите? — поинтересовался Йегер.

— Хайгерлох, милая деревушка в южной Германии, — объяснил Майлз. — Ближе к концу войны нацисты вывезли из Берлина лучших ученых-ядерщиков — «Uranverein», «Урановый клуб» — и вместе с их технологиями спрятали в пещерах под милой хайгерлохской церквушкой в стиле барокко. Они вполне обоснованно предположили, что военные самолеты союзников никогда туда не сунутся, а если и сунутся, то увидят лишь причудливую церковь. Но случилось так, что американские силы заняли Хайгерлох еще до того, как реактор сумел выработать достаточно сырья для производства бомбы. Во всяком случае, все так думали. Американские войска обнаружили в активной зоне реактора 664 кубика урана. Каждый куб весил примерно полкило, так что их общий вес составлял 332 килограмма[28]. Однако записи нацистов свидетельствуют о том, что полторы тонны урана грузовиками вывезли из Берлина по неизвестному тоннелю. Возникли подозрения, что рейх построил новый сверхсекретный реактор.

— Значит, поэтому Джонс со своей бандой приехал в Санкт-Георген? — почесал затылок Йегер. — Вот, оказывается, что там прятали все эти годы. Кучу урановой руды?

— В какой-то мере это объясняет их действия, да.

— Но что они могут с ней сделать? — спросил Йегер. — С практической точки зрения.

— Да, можно ли ее использовать, чтобы устроить бабах? — вставил свое слово Повеса.

— Ядерные реакторы могут производить сырье для атомной бомбы, — подтвердил Майлз. — Но все зависит от степени обогащения урана. Чтобы вы прикинули, о каких объемах речь, скажу так: сброшенный на Хиросиму «Малыш» был начинен шестьюдесятью четырьмя килограммами высокообогащенного урана.

Лицо Йегера потемнело.

— То есть ты намекаешь, что у них достаточно сырья, чтобы сделать несколько бомб? В потенциале.

Майлз пожал плечами:

— Не обязательно. Для этого нужно освоить чрезвычайно сложную технологию. — Он взглянул на Йегера. — Но есть и другая возможность…

— Какая?

— Я не эксперт, — продолжил Майлз. — Но создать СЯУ относительно просто. На самом деле единственная сложность заключается в том, чтобы заполучить достаточное количество высокообогащенного урана. В остальном — дело за малым.

— СЯУ?

— Самодельное ядерное устройство. По сути, современное ядерное оружие достигает девяностопроцентного КПД при делении атомного ядра, в результате чего уран взрывается с невообразимой силой. Эффект достигается за счет выстрела полой урановой трубкой по соседствующему с ней цилиндру. При ударе происходит деление атомного ядра… и бабах, выражаясь словами Повесы.

— А СЯУ?

— Гораздо примитивнее. Ты просто сталкиваешь два куска урана, достигая примерно десятипроцентного КПД. Но это все равно невероятно мощное оружие. Устройство, начиненное двадцатью килограммами высокообогащенного урана, может вызвать взрыв такой силы, как будто бабахнула тысяча тонн обычной взрывчатки.

— Плюс радиационное заражение и лучевая болезнь, — добавила Нарова.

— Да. Плюс это.

— Но если говорить с практической точки зрения, к каким разрушениям может привести двадцатикилограммовое СЯУ?

Майлз посмотрел на Йегера.

— Если взорвать в Лондонском Сити[29], от него камня на камне не останется.

— Вот дерьмо.

— Именно. Однако СЯУ имеет еще одно преимущество. «Малыш», несмотря на красноречивое название, был огромен — он весил примерно четыре с половиной тонны. СЯУ может быть в разы меньше и легче.

Лицо Йегера ожесточилось:

— Идеальное оружие для террориста… или безумца вроде Каммлера.

Он сказал очевидную вещь, однако ее следовало произнести вслух.

— Именно так. — Майлз на секунду замолчал, потирая переносицу. — А значит, пришло время поговорить о том, зачем я вас сюда вызвал. Все слышали о Молдове?

— Молдова? — фыркнул Повеса. — Однажды слышал анекдот. Зачем молдавским футбольным фанатам нужны два сиденья? Одно — чтобы сидеть, а второе — чтобы швырнуть в противника, когда начнется драка.

Мужчины дружно рассмеялись. Именно за это Йегер и любил Повесу: какой бы отчаянной ни была ситуация, он всегда умел найти что-то смешное. Очень часто юмор становился их единственным спасением.

Нарова, как обычно, даже не улыбнулась. Чувство юмора — не самая сильная ее сторона.

— Молдова — это обнищавшая бывшая советская республика, которая находится в состоянии полного хаоса и беззакония, — продолжал Майлз. — Не говоря уже о том, что там процветает главный черный рынок урана в мире. Было уже несколько поползновений на предмет сбыта старых советских запасов. Наиболее вопиющей стала попытка продажи сорока килограммов радиоактивного вещества террористической группировке «Исламское государство». Обратите внимание на объем: он более чем достаточен для создания СЯУ.