— А откуда у тебя ключ-пропуск? — удивился Муха.

— А меня инопланетяне в детстве похищали, — ответил Гопстопов, заталкивая арестованного в автоматически открывшуюся дверь.

— Опыты, наверное, ставили?

— Ага, ставили…

— На мозгах?

Полицейский не ответил и лишь хлопнул в ладоши, включая звуком хлопка в ангаре яркий дневной свет.

Муха зажмурился, а когда глаза таки привыкли к резкому сиянию с изумлением уставился на стоявшую посередине белоснежного просторного помещения стальную летающую тарелку. Тарелка стояла на телескопической треноге, а её шарообразная стеклянная кабина была тонирована зеркальным покрытием.

— Офигеть! — выдал Муха, ошалело таращась на космический корабль пришельцев. — А вовнутрь можно заглянуть?

— Можно! — кивнул участковый. — Но только после этого мне придётся тебя застрелить. Как свидетеля секретных государственных тайн.

— Нами тайно управляют пришельцы?

— А как же ты думал? — усмехнулся полицейский. — У самих-то ума не слишком много только и делаем что размножаемся да убиваем друг друга. Собственно пришельцы так развлекаются, стравливая нас и делая ставки. Мы для них что-то типа смеси зоопарка с ипподромом. Чёрт… таки сболтнул лишнего…

Вытащив из кобуры служебный пистолет, Гопстопов быстро передёрнул затвор и очень грустно посмотрел на Муху.

— Давай, что ли прощаться… если честно, то буду по тебе иногда сильно скучать…

— Эй, Антон, ты чего? — испугался парень. — Вальнуть меня решил?

— Ладно, живи пока, одноклеточное, — с огромным трудом победив внутри себя хладнокровного расчётливого убийцу, участковый с явным сожалением спрятал оружие обратно в кобуру. — Живи, но только не размножайся. Плодить таких недоумков как ты только многострадальное небо зря коптить.

Подойдя к массивному железному люку в дальнем конце ангара полицейский, постучал по ржавой крышке каблуком ботинка. Люк тут же открылся.

— Чего вам надо? — спросила забавная рожа очень похожая на пресловутого Хранителя Склепа из знаменитых киношных баек.

— Да вот клиента на страшный суд привёл, — ответил участковый.

Забавное существо брезгливо поморщилось:

— Все страшные суды сейчас сильно загружены. Гражданский борт вот недавно грохнулся с сорока восемью папскими легатами. Их сразу же в ад забрали, быстро просмотрев списки прижизненных деяний.

— Черти уже и в Ватикане, — сокрушённо покачал головой Гопстопов. — Дожили… войны, однополые браки, легализация наркотиков, торговля человеческими органами… Что только дальше-то будет?

— Что будет? — удивлённо взметнул густые брови Хранитель Склепа. — Конец Света будет, ясное дело.

— И скоро?

— Да вот на днях. Точно тебе говорю. Я вот только вчера гороскоп свежий смотрел.

— Короче это особо опасный преступник, — полицейский небрежно ткнул пальцем в Муху с огромным интересом слушающего занимательный разговор. — Наркоман и серийный убийца.

— Чего? — тут же возмутился Муха. — Это я-то убийца? Ох, Антоша, ответишь ты за свои слова перед метал братвой, ох и ответишь.

— Ладно, шут с вами, — кивнул Хранитель Склепа, — заходите…

Внутри непонятного подземелья было очень душно и жарко, словно в котельной атомного ледокола. Служебная куртка под мышками у слегка полноватого участкового сразу же потемнела. В многочисленных мрачных коридорах выкрашенных болотной казённой краской преобладал преимущественно красный электрический цвет.

— Зал заседаний там, — сообщил угрюмый гоблин в чёрной футболке с портретом Эрнесто Че Гевары. — Ваше дело будет рассматриваться под номером 38729.

Гопстопов кивнул и, расстегнув ворот рубашки, поволок брыкающегося Муху к окованным железом непонятным дверям. Дверей было две. На одной блестящая табличка гласила: «Справедливый суд», а на второй было криво от руки написано чёрным фломастером «Несправедливый суд».

Полицейский немного подумал и потянул на себя ту дверь, которая была к нему поближе.

— Эй!!! — заорал Муха. — Ты что это за беспредел творишь, а как же справедливость?

— Будет тебе сейчас божья справедливость, — зло процедил Гопстопов и за шиворот поволок задержанного в помещение суда. — По самые гланды!

Попав в судебный зал, Муха с удивлением отметил, что вторая дверь также вела в него. Таким образом, в какую из них заходить, особого значения не имело.

В достаточно привычного вида казённом помещении как раз слушалось дело под номером 38728. За судейской трибуной можно было разобрать только гигантские ступни титанических судей в чёрных лакированных ботинках. Всё остальное терялось где-то в клубящемся вместо потолка густом молочном тумане.