– Стой! За мной! – крикнул он ему в лицо, а затем, постоянно оборачиваясь и держа проход под контролем, принялся отступать. Лебедев, на ватных ногах, бросился следом. Ну а я, держась ближе к стене, не рассчитав сил, с грохотом ткнулся в какой-то железный ящик, едва не сорвав его с креплений.

– Макс, живо за мной!

В туннеле все еще что-то происходило. Где-то там хрустело, хлюпало. Один из фонарей мерцал, другой, закрепленный на автомате, видимо лежал на бетоне и светил куда-то под потолок.

Я едва не поскользнулся в луже черной жидкости, которой вырвало бойца Лебедева – лишь вес экзоскелета спас меня от малоприятного падения.

Я успел заметить, как здоровяк и Лебедев уже скрылись в проходе и уже сам собирался нырнуть туда за ними, когда меня ухватила чья-то рука. Я резко обернулся – позади меня был последний уцелевший офицер «ЦСН». Визуально он был не ранен, но почему-то не торопился спасаться бегством, упорно топчась на месте. Лица за противогазом видно не было, но глаза я разглядел. Они едва ли не вылезли из орбит.

Офицер держал меня запястье, что-то бормотал.

– Уходим! – заорал я. Но он никак не отреагировал.

Я с силой выдернул руку, оттолкнул человека в сторону. В этот момент в дверном проеме показалось какое-то неестественное движение.

Я поднял автомат и, не целясь, дал короткую очередь. Из туннеля раздался жуткий визг, послышалась какая-то возня.

«АШ-12» весомый аргумент. Кажется, ранее я бил из него только по крысам и сколопендрам. Если там, во тьме, был червь – ему не поздоровилось. Хитин от такого калибра не защитит.

Отпустив автомат, я зашвырнул туда термическую гранату. Хлопнуло, брызнули искры.

Бросив взгляд на офицера, я понял – он ранен. Ухватив его за ворот комбинезона, я потащил его волоком за собой, стараясь держать проход в поле зрения.

Но из него больше не донеслось ни звука.

Едва я втащил раненого в коридор, чьи-то руки захлопнули массивную решетку. Костолом гаркнул:

– Живые еще были?

Я покачал головой.

– Вот дерьмо. Подготовились, твою мать...

***

– Что это было? – спустя несколько минут, Лебедев наконец-то обрел дар речи.

Мы с Костоломом переглянулись.

Царила тишина. Массивную решетку Костолом чем-то заклинил, а для надежности подложил под нее термическую гранату.

Мы отошли метров на пятнадцать от разделительной перегородки и оказались в каком-то совсем небольшом техническом узле. Кроме ржавых труб тут больше ничего не было. Противогазы пришлось снять, иначе восстановить дыхание было проблематично. В принципе, без них было терпимо.

Костолом закрепил один из фонарей в углу помещения так, чтобы тот освещал все пространство. Даже при таком свете были отчетливо различимы бледные лица.

– Что-то новое... – пробормотал я, бросив тревожный взгляд на расположенную в конце туннеля запертую решетку. – С подобным мы еще не сталкивались.

– А, черт! – раненый офицер, которого я вытащил следом за собой, обматывал бинтом пробитую срикошетившей пулей ногу. Если бы пуля калибра 12.7 миллиметра попала в кость – ногу бы оторвало к чертям, а так только разорвало мягкие ткани. – Кровищи натекло как с кабана.

– Не сталкивались? Да вы...
– побагровевший Лебедев резко встал, шагнул к Костолому, но наткнувшись на хмурый взгляд, остановился. Он почему-то без лишних возражений осознал факт того, что искать виноватого в сложившейся обстановке. Да и здоровяк не потерпел бы к себе такого отношения.

– А я предупреждал! – процедил я, глядя на подполковника уничтожающим взглядом. – Но разве кто мне поверил?

Нет, Лебедев был сдержанным и уравновешенным офицером. Но когда у тебя на глазах, такой ужасной смертью гибнут люди, у кого угодно планку сорвет. И моя последняя фраза его заметно осадила.

У меня тоже сорвало, но по-своему. Я и так предполагал, что ничего хорошего нас здесь не ждет, но чтобы настолько? Раскидали подготовленную группу как беспомощных щенков. Никто толком и пострелять не успел.

Что это за невидимая хреновина, которая перемещается почти незаметно, а атакует какой-то черной дрянью...?

– Внешнее пищеварение, – вдруг заговорил Костолом.

– Что? – не понял Лебедев.

– Как у жука-плавунца, – невозмутимо продолжил наемник.
– Тварь впрыскивает сильный желудочный сок в тело жертвы, а потом ждет, пока та издохнет. Затем высасывает питательную смесь.