– Он дома работал?

– Да. Но с чего бы это ему секретничать? От кого скрывать? От меня? Я и так никогда не влезала в его дела…

– Тогда предположим, что, почувствовав опасность, он мог адресовать что-то тебе, – щелкал мышью Джонатан, разглядывая всякие непонятные мне окошки новой операционной системы. – Возможно, компрометирующие документы… Как бы он назвал такой документ?

– У нас раньше были два таких файла, в которых мы оставляли друг другу записки. «Игорь» и «Оля». Когда я ему оставляла записку, я ее писала в «Игорь» и наоборот, он мне в «Оля».

– Посмотри, есть что-нибудь в этом духе?

Я снова уставилась в экран. Нет, ничего похожего на мое имя в списке документов не было.

– Я ведь долго отсутствовала… Игорь и не завел такой файл в новом Windows, необходимости не было.

– А эти рабочие документы – старые или новые? Посмотри, я хочу понять: он их заново завел на новой системе или перекопировал старые?

Джонатан нетерпеливо переминался за моей спиной, пока я вчитывалась в тексты Игоря.

– Старые. Новые тоже есть, но и старые здесь. Значит, перекопировал.

– Тогда…

– Думаешь, он перенес весь свой архив сюда? Включая файл «Оля»?

– Именно.

– Но его нет!

– Одно из двух: либо Игорь его спрятал, либо его стерли.

Джонатан открыл какое-то окно, что-то отметил – новая система была ему явно знакома – и снова вернулся в «Проводник», разглядывая его самым тщательным образом.

– Нет, он секретных документов не создавал…

– Или их уничтожили?

– Весьма вероятно, весьма… Если он перенес сюда все свои прежние файлы, то должен же быть в списке документ под названием «Оля»? И, раз его нет, то его стерли. Кто-то сообразил, что он мог тебе оставить записку… Или просто искали что-то другое, наткнулись на эту записку – и стерли…

– Может, он ее записал на этих дисках, СD-ROM?

– Нет. На них нельзя писать, с них только читать можно.

– Значит, никакой надежды?

– Ну, почему же никакой… Эту новую систему, Windows 95, еще мало кто знает… Тут есть одна интересная штучка, «мусорная корзинка» называется… – Джонатан снова забегал курсором по экрану. – И там хранятся все удаленные файлы… И если кто не знаком с новой системой, мог и не догадаться… Вот! Смотри!

На экране возникло окошко, в котором был недлинный список документов. И среди пяти названий было одно – «Оля»!

– Джонатан, ты гений! Вот, – указала я на нужную строчку.

Через несколько секунд я уже разглядывала короткий текст, с недоумением переводя Джонатану набор фраз, без заглавных букв и без знаков препинания, с несколькими опечатками:

Мы с Джонатаном переглянулись. Именно это нам и посоветовал сделать дядя Уильям…

Я уставилась на Джонатана. Во мне все дрожало. Джонатан подождал и, видя, что я способна лишь молча трястись, сказал негромко:

– Эту запись надо сохранить… Здесь ее могут найти и стереть. Не знаешь, где обычно лежат чистые дискеты?

Я указала Джонатану на полку с коробочками дискет. Джонатан быстро управился с перезаписью, распечатал записку Игоря на бумаге, записал перевод под каждой строчкой и сложил аккуратно листок вместе с дискетой во внутренний карман пиджака.

– Судя по всему, Игорь не приходил сюда с 5 декабря, даты написания записки. Иначе бы он ее закончил, верно?

– То, что он давно не был в квартире, понятно по запаху. Игорь курит крайне редко, когда нервничает – что он делает тоже крайне редко, – и потом сразу же выбрасывает окурки и хорошо проветривает квартиру. Но, может, он все-таки уехал в Париж?

Я выпрашивала немножко надежды у Джонатана.

– Оля, если он уехал почти месяц назад, то неужели бы он не нашел тебя за это время?

Я не ответила. Все было и так ясно.

– Пойдем? – спросил Джонатан осторожно.

– Я хотела бы взять кое-какие вещи… Ты не думаешь, что этот файл, «Оля», лучше стереть?