Я открутила крышечку с сока и выпила его залпом. Апельсиновый вкус был слишком сладким на языке после нескольких дней бездействия, но я надеялась, что сахар в нем поможет. Реза разорвала упаковку крекеров и протянула ее мне. Я запихивала в рот один за другим, едва пережевывая, прежде чем проглотить.

– Осторожнее. Ты же не хочешь, чтобы тебе было плохо.

Я заставила себя не торопиться со следующим крекером, жуя его более тщательно. Только после того, как вся пачка закончилась, я остановилась.

Реза изучала мое лицо.

– Твой цвет улучшается.

– Самая сильная боль прошла. Я просто чувствую слабость.

Она прикусила нижнюю губу.

– Надеюсь, что они приведут с собой достаточно подкрепления. Там по меньшей мере двадцать охранников.

– Ты считала?

– Я пыталась запомнить смены, кого и когда ожидать, слушала, когда они переговаривались в наушниках.

Я потянулась и сжала руку Резы.

– Мы уходим отсюда. Мы возвращаемся домой.

Ее глаза заблестели.

– Я даже не могу вспомнить, как выглядит мой дом. Интересно, не выдумала ли я все это просто у себя в голове? Были ли мои качели на крыльце такими удобными, как я помню? Мой дом был серым или голубым?

Мое сердце болело за Резу, но то, что я услышала о ее страхах, разожгло гнев глубоко внутри меня. Я крепко ухватилась за него. Мне нужна была каждая капля энергии, которую я могла получить. Я подпитывала это воспоминаниями о каждом ударе, каждой насмешке, которую Гаррисон обрушивал на меня. Я поддерживала огонь болью, въевшейся в кости.

– Мы заставим их заплатить.

Глаза Резы вспыхнули.

– Гаррисон мой.

Она прожила с пытками силовика на целую вечность дольше меня. Я могу дать ей это. Взгляд Резы скользнул по камере.

– Хотела бы я, чтобы мы могли перекинуться.

– Я тоже.
– Мой волк теребил лапой мою грудную клетку, страстно желая освободиться. Я и представить себе не могла, как сильно Реза хотела быть единым целым со своими парнями. Я послала безмолвное обещание своей волчице, что скоро ее желание исполнится.

Характерный звук открывшейся металлической двери эхом разнесся по тихому помещению, за которым последовали шаги. Их было слишком много, чтобы принадлежать только одному человеку. Секундой позже появился Калеб с группой людей позади: Гаррисон, два других охранника и мужчина постарше, которого я не узнала.

Калеб притормозил, когда увидел, что я сижу.

– Ей лучше?

Вопрос был адресован Резе, а не мне. Она деревянно кивнула.

– Должно быть, у нее была замедленная реакция на лекарство. Она проснулась час назад. Ее лихорадка спала, и она больше не дрожит.

Он повернулся ко мне, окидывая оценивающим взглядом.

– Как ты себя чувствуешь?

– Слабость, но лучше.
– Мне нужно было, чтобы он не видел во мне угрозы для себя.

Калеб взглянул на мужчину, которого я не узнала.

– Похоже, в твоих услугах больше не нуждаются.

– Ты уверен, что это такая хорошая идея?
– спросил Гаррисон.
– Мы должны разорвать ее связь и покончить с этим. Это слишком большой риск.

Все мое тело напряглось. Разорвать мою связь. Слова вихрем пронеслись у меня в голове.

– Ты задаешь мне вопросы?
– потребовал ответа Калеб.

Гаррисон немедленно опустил глаза.

– Конечно, нет. Я просто хочу убедиться, что ее сила не пропадет даром. Ты так долго ждал.

– Я ожидаю, что мне заплатят в любом случае, - сказал незнакомец.
– Контракт уже подписан.

Калеб сжал челюсти.

– Я не потрачу впустую ни капли ее силы.

Мужчина пожал плечами.

– Ваш выбор. Но она уже набирается силы. Я чувствую это отсюда. Если она догонит вас, я не смогу помочь.

Настороженность появилась на лице Калеба, когда он взглянул в мою сторону.

– Хорошо, разбей связь, но побереги как можно больше ее силы.

– Конечно, - сказал мужчина, наклонив голову.

Я вскочила на ноги.

– Если ты сделаешь это, я тебя убью.

Эти слова были клятвой, и Калеб знал это. Но его губы дрогнули.

– Это для твоего же блага. Отцу виднее, и все такое прочее.

Паника охватила меня, когда Гаррисон набрал код на двери камеры. Дверь распахнулась, и он шагнул внутрь с дубинкой в руке.