Шрифт:
Я возвращалась в родной город, чтобы разобраться, пролить свет и вытащить наружу все их грязное белье.
Тогда я лелеяла малюсенький шанс, что мы еще можем быть вместе, что еще не поздно все отмотать назад…
Но вмешался мой отец, и сжег мою последнюю надежду.
— Виктория! — в мои мысли врывается Карим.
— Да? — протягиваю растерянно.
— Ты слышала, что я сказал?
— Да, — качаю головой.
Вру. Я витала в прошлом.
— Первое время я буду с тобой там. Введу в курс дела, помогу наладить все.
— Да, — снова киваю.
В моих мыслях полнейший хаос.
— Это попытка будет удачной. Я уверен, — встает из-за стола. Нависает надо мной.
— Других вариантов нет, — тут я с ним согласна на все сто.
Выхожу из кабинета Карима нетвердой походкой. Меня шатает. Мне нужно хотя бы минут тридцать, чтобы взять себя в руки. Моя жизнь меняется кардинально. На этот раз никаких возвратов.
??????????????????????????Иду к своему кабинету с мыслью о кофе и тишине.
Видимо, я слишком многого хочу. Открываю дверь. Замираю. Посреди кабинета стоит Денис собственной персоной.
Глава 10
— Ты как тут оказался? Убирайся! Сейчас позову охрану! — шиплю злобно.
А сама из последних сил подавляю желание его обнять. Вдыхаю родной запах, исходящий от него, делаю еще глоток воздуха, еще один. Дышу с жадностью. Словно пытаюсь надышаться. Без него мне будет очень сложно дышать, жить…
Но я должна сделать этот шаг. Обязана быть сильной. Наступить на горло совей больной любви. Придушить ее.
— Ты забыла, как сама показывала мне черный ход, — голос звенит от отчаяния.
Помню. Я все слишком хорошо помню. Как искала любые способы побыть с ним наедине. Как сама дала ключи от черного входа, как предупреждала охрану.
Мучилась от угрызений совести. Сестра подобного не заслужила. Ведь она его любит… У них семья. Пусть их брак и начался с огромной лжи. Сейчас это уже не имеет значения.
А я — это прошлое. Мне следовало давно остаться там.
Только больная любовь не позволяла. Как и сам Денис, который привязал меня к себе настолько мощными канатами, что любая попытка разорвать путы, заканчивалась дикой агонией.
— Раз пришел, слушай, — скрещиваю руки на груди. Всеми силами пытаюсь отгородиться. — Это точка. Все. Мы прекращаем. У тебя скоро будет ребенок. Ольга твоя семья. Про меня забудь.
Он делает шаг ко мне. Я делаю назад. Он еще один ко мне. Это продолжается, пока я не упираюсь в стену.
Денис ничего не говорит. Только смотрит. Губы приоткрыты. Проводит рукой по моим волосам. Зарывается в них носом. Дышит шумно, рвано. Стонет, как раненый зверь.
Берет мое лицо в капкан своих ладоней, проводит большим пальцем по моей верхней губе. Медленно очерчивает ее контур. А меня пронзают молнии, тело горит.
Стою как изваяние. Боюсь пошевелиться.
Только мысленно повторяю: «Я не сорвусь. Не сорвусь! Я выстою!»
— Ни-ко-гда, — произносит по слогам.
Очень тихо, но так, что каждое слово, будто колючей проволокой тело опутывает, проходит дальше и израненное сердце терзает.
— Я тебя не спрашиваю. Я все решила, — выставляю руки вперед, пытаюсь его оттолкнуть.
Но понимаю, что пальцами сжимаю его рубашку, пытаюсь ее сорвать.
— Мне надо, чтоб ты меня выслушала. Многое надо тебе рассказать, — говорит мне в губы.
Не сразу понимаю смысл сказанного, я алчно пью его дыхание.
— Это ничего не поменяет. Мы прекрасно знаем, что наши отношения — дорога в никуда, — закрываю глаза.
Не могу выносить его взгляд. Откровенный. Бешеный. Болезненный.
— Мы найдем выход. Ты должна все знать, Виктория, — касается губами моей щеки, глаз, носа, губ…
Это пытка. Это невыносимо.
Сколько можно?!
— Я хочу свободы от тебя! Услышь! Ничего не хочу знать! — кричу. Вырываюсь из его объятий.
Отбегаю к окну. Хватаюсь за подоконник.
— Виктория! — делает шаг ко мне.
— Не приближайся! — выставляю руку вперед. — Живи своей жизнью! Дай мне жить моей!
— У нас дочь! Я вас никогда не отпущу! — мотает головой. — Вы моя жизнь.
— Дочь, которая называет тебя дядей? И я, чтоб до старости ждала тебя, когда ты соизволишь вырваться от законной жены. Ольга, которая страдает от твоего невнимания. А сейчас ты ей нужен. Она беременна! Остановись Денис. Давай оставим прошлое в прошлом!